Рязанская Православная Духовная Семинария

Кафедра Церковной истории

 

 

 

ДИПЛОМНАЯ РАБОТА

 

 

 

 

 

 

по предмету «История философии»

 НРАВСТВЕННОЕ УЧЕНИЕ А.ШОПЕНГАУЭРА И ХРИСТИАНСКАЯ ЭТИКА: СОПОСТАВИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ

Автор:________________________________(Священник Пастухов С.И.)

Научный руководитель___________________(доц. Мартынов О. П.)

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Работа допущена к защите.

Заведующий кафедрой Церковной истории__________(доц. Мартынов О. П.)

 

 

 

 

 

Рязань, 2013

СОДЕРЖАНИЕ

 

ВВЕДЕНИЕ……………………………………………………………………..3

 

Глава 1. ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ ФИЛОСОФИИ А.ШОПЕНГАУЭРА……9

 

1.1. Истоки философской позиции А.Шопенгауэра…………………………..9

 

1.2. А.Шопенгауэр о воле и свободе человека……………………………….17

 

Глава 2. ФИЛОСОФИЯ А. ШОПЕНГАУЭРА С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ ПРАВОСЛАВНОГО ПРЕДАНИЯ…………………………………………….30

 

2.1. Святые Отцы Церкви о свободе и воле человека………………………..30

 

2.2. Критика философии А.Шопенгауэра с точки зрения Православного Предания…………………………………………………………………………35

 

Глава 3. НРАВСТВЕННОЕ УЧЕНИЕ А.ШОПЕНГАУЭРА И ХРИСТИАНСКАЯ ЭТИКА: СОПОСТАВИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ…………..42

 

3.1. Взгляд Шопенгауэра о раскаянии совести и вменении, об эгоизме и моральных следствиях, о сострадании и моральных следствиях и отношении Христианства к этому………………………………………………………….42

 

3.2. Взгляд Шопенгауэра на самоубийство, аскетизм Шопенгауэра как отрицание воли к жизни. Смысл  жизни и назначение человека в Христианстве……………………………………………………………………70

 

3.3. Мнение Шопенгауэра об отношении своей пессимистической философии к Христианству и Новый Завет, как источник, Христианской этики определяющий способ жизни подобающий Христианам…………………….83

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ………………………………………………………………...96

 

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК……………………………………103

 

ПРИЛОЖЕНИЕ………………………………………………………………….

 

 

 

 

 

 

 

Введение

 

Актуальность: В многообразии направлений философской мысли, фундаментом которой является классическая немецкая философия, особо проявляется учение А. Шопенгауэра о свободе воли.                                             

В тяжкие и трудные времена мировоззрение философа - пессимиста соприкасалось с позицией мировосприятия очень большого количества людей. Их интересовала в нём его точка зрения на действительность, которая приносила, как и сейчас приносит достаточно много отрицательных эмоций в жизни современного человека. Их привлекает способ, который предлагается Шопенгауэром для того, чтобы преодолеть с минимальными потерями трудности, которые каждый день встают перед нами. Сам философ писал в предисловии к первому изданию работы «Мир как воля и представление», что его учение не помогло ему обогатиться, но помогло избежать многочисленных неприятностей, которые ждут каждого человека на его жизненном пути. Трудные  жизненные ситуации бывают в жизни каждого из нас. Хотим мы этого или нет, но даже в самые спокойные времена человек не может пройти свой жизненный путь без встречи с трудностями. Для одного это смена места жительства, для другого болезнь близкого человека или своя собственная, развод, уход из жизни близких людей. Так было всегда. Трудная жизненная ситуация может возникнуть в жизни детей, подростков, целых семей. Сам вопрос о трудной для человека жизненной ситуации возникает тогда, когда внешние по отношению к человеку изменения в окружающей среде нарушают или угрожают нарушить его деятельность, отношения со значимыми людьми, привычный для него образ жизни в целом или в одном из жизненных пространств. Под влиянием этих нарушений возникает рассогласование между внешним миром и миром внутренним, а достигнутая человеком адаптация к жизни утрачивает свою эффективность, перестаёт «работать».

Резкое нарушение относительного равновесия внешних и внутренних условий бытия приводит к тому, что человек оказывается в ситуации угрозы удовлетворению своих основных потребностей и своей жизни в целом и часто не может найти выхода. Возникает проблема, от которой он не может уйти и которую он не может разрешить при помощи имеющихся в его опыте способов. Мы  слышим о многих происшествиях происходящих в мире. Подростки спрыгнули из окна многоэтажного дома. Глава семьи убил всех родных и покончил жизнь самоубийством. Молодые люди пошли на преступление грабежа, мать маленького малыша оставила ребёнка на улице или подбросила кому то для избавления от трудностей воспитания, страшное преступление убийство матерью грудного младенца, сын зарубил жестоко топором собственного отца и так далее множество других совершаемых преступлений, о которых мы не знаем. В действительности   во всех вышеперечисленных преступлениях не виноват философ  и мы не можем ему приписывать этого. Но и исключить  некоторый процент попадания заблудившихся в жизни людей в сети Шопенгауэровского пессимизма, и отсюда, как следствие их духовной погибели  или ухода  из жизни  мы тоже не можем. Человек начинает искать выход и одним из пути спасения для  него является философия пессимиста Шопенгауэра, которая добавляет к уже назревшему внутреннему «апокалипсису» ещё некоторое слагаемое способное окончательно перетянуть чашу весов в сторону погибели и вместо выхода преподнести вхождение в тёмный безвыходный вечный  «адский лес». Наша работа актуальна на сегодняшний день. Много людей и особенно молодёжи обращается к философии в настоящее трудное время, философия является ключевым элементом теоретического осознания человеком его жизненных проблем, задачей существования, положения и призвания в мире, философия определяет человеку, каким надлежит ему быть, чтобы оправдать свою жизнь, успешно справиться с насущными жизненными проблемами. При этом интересующиеся люди создают себе теоретические модели и образы, нередко в самых отвлечённых понятиях и представлениях, философия отражает логику их жизни, природу нерешённых проблем и противоречий, устремлений и практических свершений и в некоторых случаях выражает всю полноту их жизни. Философия становится для них в качестве самостоятельного фактора духовной жизни, и их существование в мире  приобретает определённый смысл и находит своё развитие. Философия Артура Шопенгауэра становится одной из самых привлекательных в данном случае, так как она отвечает на многие « жизненные вопросы » касающиеся смысла и назначения человека на земле.

Проблема исследования: Отсутствие системной критики философии пессимиста Артура Шопенгауэра с точки зрения Предания Православной Церкви. Отсутствие сопоставительного анализа нравственного учения А.Шопенгауэра и Христианской этики.

Цель исследования: С помощью сопоставительного анализа нравственного учения А.Шопенгауэра изложенного в книге «Мир как воля и представление» с одной стороны и основных положений Христианской этики  изложенных в Священном Писании, трудах Святых Отцов, философов, мыслителей современности, с другой стороны: показать вредоносность пессимистической философии А.Шопенгауэра, и указать определяющий путь Христианской этики к утверждению  в вере и спасении души.

Задачи исследования:

1. Раскрыть роль и специфику философии А. Шопенгауэра в истории европейской философской мысли.

2. Выяснить содержание и обосновать место воли и свободы в жизни человека с позиции А.Шопенгауэра.

3. Определить и проанализировать основные детерминанты философских взглядов А. Шопенгауэра.

4. Проанализировать основные расхождения философских взглядов А.Шопенгауэра с позицией  Святых Отцов Церкви.

5. Раскрыть роль и значение для людей нравственного учения философии А.Шопенгауэра  путём сопоставления Христианской этике изложенной в Священном Писании и  трудах Святых Отцов Церкви.

 

Объект исследования:  Содержание работы А. Шопенгауэра «Мир как воля и представление». Священное  Писание Русской Православной Церкви, Писания Святых Отцов Церкви.

 

Предмет исследования: Сопоставительный анализ нравственного учения А.Шопенгауэра и Христианской этики.

 

Методологическая основа исследования:

1) Метод исследования текстов.

2) Метод интерпретации текстов из определённых оснований.

3) Метод сопоставительного анализа.

Методологической основой  дипломной  работы стало исследование текстов Священного Писания Нового Завета и Ветхого Завета, Труды Отцов Церкви, Современных Православных Богословов и исследователей. Труд А.Шопенгауэра «Мир как воля и представление» и критика его. В этой книге А.Шопенгауэр излагает основные идеи своей философии. Они заключаются в следующем: «Исходные идеи учения Шопенгауэра фиксируются названием его главной книги: «Мир как воля и представление». Шопенгауэр пишет: "Мир есть моё представление: вот истина, которая имеет силу для каждого живого и познающего существа, хотя только человек может возводить её до рефлексивно-абстрактного сознания, и если он действительно это делает, то у него зарождается философский взгляд на вещи. Для него становится тогда ясным и несомненным, что он не знает ни солнца, ни земли, а знает только глаз, который видит солнце, руку, которая осязает землю. Окружающий мир существует лишь как представление по отношению к другому представляющему миру, каким является сам человек. Итак, нет истины более несомненной, более независимой от всех других, менее нуждающейся в доказательстве, чем та, что всё существующее для познания, т.е. весь этот мир, является только объектом по отношению к субъекту, созерцанием для созерцающего, короче говоря, представлением... Всё, что принадлежит и может принадлежать миру, неизбежно отмечено печатью этой обусловленности субъектом и существует только для субъекта. Мир есть представление". "Новизной эта истина не отличается". В самом деле, изображение мира, как данного через моё сознание (здесь: представление), имеет, глубокие корни в предшествующей философии нового времени говорит Шопенгауэр[1].

Во второй главе своего основного труда «Мир как воля и представление» философ размышляет о мире как воле. Каждый отдельный человек обладает своей волей к жизни – не одинаковой у всех людей. Все прочие люди существуют в его представлении как зависящие от беспредельного эгоизма человека, как явления, значимые только с точки зрения его воли к жизни, его интересов. Человеческое сообщество представляется, таким образом, как совокупность воль отдельных лиц. А.Шопенгауэр убеждён в том, что абсолютным первоначалом бытия является мировая воля. Воля стоит за всеми силами мира. Воля - главная сила мира,- утверждает Шопенгауэр. Воля есть то, что даёт всему, что есть в мире силу и диктует свои законы, которые мир не может нарушить. Воля как воля к мощи (жизни), как воля к власти (в борьбе за выживание),- правит миром, воля, но никак не разум. Если бы в основании мира лежал разум, откуда взяться безумным войнам и бессмысленной жесточайшей борьбе, риторически спрашивает Шопенгауэр. Разум способен разбудить, расшевелить или раздразнить уснувшую или уставшую волю. Воля не принимает руководства разума, наоборот, воля движется по своим собственным законам и сама руководит разумом. Миром правит слепая воля[2],- такова исходная установка и неутешительный вывод А.Шопенгауэра. Критикуя, А.Шопенгауэра мы использовали труды Святых Отцов Церкви Василия Великого, Иоанна Златоуста, Амвросия Медиоланского, Григория Богослова, Афанасия Великого, Евсевия Кесарийского, Иоанна Лествичника, Исаака Сирина. Труды Святых Отцов помогли нам составить системную критику философии А.Шопенгауэра с точки зрения Священного Писания и Православного Предания. Опираясь на взгляды Святых Отцов Церкви, мы составили сопоставительный анализ нравственного учения А.Шопенгауэра и Христианской этики.

Глава 1. ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ ФИЛОСОФИИ А.ШОПЕНГАУЭРА

1.1. Истоки философской позиции А.Шопенгауэра[3]

Артур Шопенгауэр родился в семье Данцигского банкира в 1788 году. Его мать - известная немецкая писательница Анна Шопенгауэр после смерти мужа переселилась в Веймар. В её доме часто бывали такие известные люди, как Гёте, Виланд, Гримм, братья Шегели. Глубоко потрясённый смертью отца, будущий философ некоторое время занимался коммерческой деятельностью, которая была ему глубоко отвратительной.                             Уже в юности в его характере проявляются задатки пессимизма, которые наложили отпечаток на его жизнь и жизненную позицию.                  Когда Артуру исполнилось 21 год, он вступил в Гёттингенский университет, на медицинский факультет, а под влиянием Г.Е. Шульца заинтересовался философией. В 1811г. он переселился в Берлин, где в то время был очень прославлен Фихте. Через два года Шопенгауэр выпустил свою первую работу: «О четырёх качественном корне достаточного основания». Весной 1814 г. он переселился в Дрезден, где и была написана главная его работа «Мир как воля и представление» (1818).                        С 1820 по 1831 гг. Шопенгауэр работал в Берлинском университете. Позже отказался от преподавательской деятельности и другую часть жизни провёл во Франкфурте-на-Майне, где и умер в 1860 г.                                   Философский «дом» Шопенгауэра  составлен из огромного количества кирпичиков, и каждый кирпичик имеет свой размер, и свой цвет, и из этого всего получилось целостное и как бы связное. Связующим раствором, соединяющим эти кирпичики, стал слишком пессимистический взгляд на окружающую действительность как на мрачную «юдоль плача и страданий».

Формула Шопенгауэра: «наш мир - худший из всех миров» и есть своеобразная теория, проникнутая некоторой раздвоенностью, свойственной мировоззрению дуализма[4].

Определение  понятия воли в философии звучит следующим образом: «феномен регуляции субъектом своей деятельности и поведения, обеспечивающий формирование целей и концентрацию внутренних усилий на их достижение».

Воля вообще есть некое стремление, в человеческой жизни обычно это стремление к какой-то цели. Цель эта актуально не существует, а лишь представляется. Представление - дело интеллекта. Но интеллект, уверен Шопенгауэр, совсем не обязательно сопровождает волю. Он связан с особой телесной организацией, а именно с наличием развитой нервной системы. По сути же интеллект (включающий у человека способность наглядных представлений, т. е. чувственность и рассудок, и способность абстрактных представлений - разум) является одной из разновидностей воли, а именно так называемой волей к познанию. Иными словами, воля вообще не нуждается в интеллекте. В целом она обходится без него, будучи слепым бесконечным стремлением. Сущность мира, таким образом, лишена рационального начала. Она темна и иррациональна. Неудивительно, что мир, порождаемый ею, являет собой арену бесконечных ужасов и страданий. Можно лишь удивляться наивности некоторых философов, считавших его наилучшим из возможных миров. В действительности он наихудший. Шопенгауэр разделяет весь окружающий нас мир на волю и представление. Мир есть воля. Основным же свойством воли Шопенгауэр признаёт объективацию в своих стремлениях, то есть проявление своей сущности посредством взаимодействия различных объектов. По книге Шопенгауэра  « Мир как воля и представление», следует, что  воля, как «вещь сама в себе», полностью отличается от своего проявления и полностью свободна от всех форм проявления. От форм в которые она входит только при возникновении, и которые, следовательно, касаются только её объективации, а ей самой не свойственны, даже самая общая форма всякого обнаружения объекта для субъекта её не касаются; но существуют формы этой общей форме, подчинённые, обнаруживающие общее выражение в законе существования, в которых, как известно, находится время и пространство. А следовательно и единственно через них существующую и ставшую возможной их многочисленность.

В книге «Мир как воля и представление»  главного философского произведения и в сочинении "О воле в природе" он утверждает, что человеческая волевая и телесная, а значит физиологическая, деятельность людей - это одно и то же [5]. Имеется "тождество воли и тела", поскольку и то и другое является порождением потусторонней сущности.  Шопенгауэр назвал тело человека даже "паразитом" этой запредельной сущности. Но поскольку воля и тела людей оказываются у философа в неравном положении, ибо именно воля составляет непосредственное обнаружение сущностного мира, то остановиться на тезисе о "тождественности" или хотя бы каком-то "параллелизме" сознания и тела ему было невозможно. И отсюда два пути - один из них довольно естествен для общего строя философского мышления  Шопенгауэра:                                                                                                                                   1). Мозг и всё тело человека - это лишь его собственные представления, аналогично тому, что всё телесное, материальное есть продукт самосозерцания  потустороннего  бытия.                                                                     Другой путь противоположен первому, и он ведёт к материализму:                     2). Сознание есть продукт деятельности человеческого мозга. Как ни странно, Шопенгауэр иногда вступает именно на этот материалистический                    

путь. Возникает одно из тех противоречий, которые подрывают его философскую систему, - самое, пожалуй, разительное, хотя далеко не единственное  противоречие[6].                                                                                               Что же такое потусторонняя сущность действительности, обычно выступающая на поверхность мира представлений в закамуфлированном, так сказать, виде? Всякое познание понятий здесь прекращается, "вещь в себе" доступна лишь интуитивной догадке, на которую обычные люди почти не способны, тем более что корыстолюбие туманит  и деформирует их и без того слабые познавательные возможности. Но людей, способных к глубинному интуитивному прозрению, подвинуть хотя бы к тени знания о мировой сущности может такое обстоятельство, что эта сущность сама является своим собственным вестником. Эта сущность есть мировая воля, одна и единственная, хотя в мире своих явлений (представлений) она выступает в виде беспредельного многообразия. Это не Кантова моральная воля, обусловленная потусторонней свободой, но безличностный сверхобъект, совпал  со свободой как полным антиморальным произволом. Эта свобода иррациональна и, действуя как вечное становление, бесцельное стремление, способна породить любое зло. Недаром Шопенгауэр в качестве историко-философских аналогий приводит мнение древнегреческого философа Анаксимандра, что многообразие вещей, порождаемое "беспредельным началом", оказывается тем самым причастным злу. Ссылается он и на убеждение Эмпедокла, что одной из двух всеобщих космических сил является "вражда". Апеллирует философ и к Якову Бёме, у которого злая деятельность выступала как необходимый результат самораскрытия  мировой  Божественной  сущности[7].                                                                                                                      

Изначально в мировой воле находится порочность, отрицательность.  Мировая воля, порождающая процессы и имеющая принцип творчества. Ежедневно «голодная» мировая воля характеризуется Шопенгауэром. У Шопенгауэра  космос уподобляется микроантропосу, то есть человек становится малым подобием большого мира. Кто же она мировая воля? Как мы читаем из книги Шопенгауэра «Мир как воля и представление», она ненасыщаемая, всем вечно недовольная , она движется так свыше всего, что невозможна быть узнана, она состоит как некая многочастичнобиологическая активность. Мировая воля имеет процесс самореализации. Отмщение людей, и их любовь к власти. Довольно мощные пищевые инстинкты и половые инстинкты. Инстинкты животных и ответные реакции растений на различные односторонние воздействия раздражителей внешней среды. Борьба за выживаемость в органическом существовании. Сходство по химическим параметрам, множественные физические силы и магнитизм, и всемирное тяготение, есть формаразнообразия процесса  самоутверждения  мировой воли[8]. По Шопенгауэровской линии не оказывается  «вещью»  мировая воля,  как  «вещь в себе» обнаруживая себя в многообразии  процессов и действий.        Мировая воля как «вещь в себе» оказывается совсем не «вещью»: умопостигаемый сверхобъект не является «вещью» и далеко не в себе; «так как воля проявляет себя иногда» в очень ярких, красноречивых формах. Есть и продолжение: себя в себе проявляя, она акуратно скрывает себя , но видимая и проявляемая черта есть как бы посторонняя от её хотений и притязаний. В своих проявлених она большая страдалица и очень несчастлива. Она маскируется этими проявленими страдания и несчастности.  Почему всё это происходит? От того, что чем более совершенный и сознательный уровень обнаружений мировой воли достигается, тем более жестокий для неё самой и притом морально отрицательный характер они приобретают. Моральные страдания людей прямо пропорциональны их интеллектуальному и эмоциональному развитию. Больше развиты, значит больше страдают.  В жизни социальной преобладает ограничение ума и приобретённые грехи зависти и лицемерия. Писк собственной выгоды прикрытой  помощью ближним и доставки счастья угнетённым  становится константой дня,  маскировка национализма приносящего пользу есть призыв к патриотизму,  маскировка личностного и группового эгоизма  является  парламентёрская болтовня, маскировка показной набожности есть  публичное демонстрирование религиозных чувств . Шопенгауэр считал, что мировой воле присуща «нелепость». Она лишена содержания и ведёт себя совершенно абсурдным образом. Мировую волю не интересует ни прошлое, ни настоящее, ни будущее. А события истории, происходящие во времени и в пространстве, лишены связи и значения.          Поток событий во времени - это красочная смена одних случайных событий другими, похожа на вереницу облаков на небе в ветреную погоду. Пожизненная забота и постоянная неуверенность пронизывает всё существующее. Недовольство и тревога никогда не оставляют людей в их суетных поисках, надеждах и разочарованиях. Шопенгауэр представлял себе процесс происходящих событий следующим образом: проявления воли отравляют друг другу существование, пагубно действуют друг на друга, друг с другом борються, но с помощью их посредничества воля находится в этапе борьбы сама с собой, происходит её внутреннее раздвоение в самой себе[9].                                       Шопенгауэр - философ мировой скорби.        Каким же образом возникла пессимистическая философия Шопенгауэра?  Кто повлиял на ход его мыслей и оставил глубокий «след» в его философских трудах? Значимое влияние на философа оказали работы Иммануила Канта и философские идеи востока (в его кабинете стояли бюст Канта и бронзовая статуэтка Будды), упанишады (древнеиндийские трактаты религиозно-философского характера) и труды стоиков (Зенон Китийский, Клеанф, Хрисипп). Свои идеи Шопенгауэр черпал из трудов Платона, трансцендентальной философии И. Канта и древнеиндийский трактат упанишады. Критически оценивая некоторые идеи Канта, Шопенгауэр воспринял многие взгляды великого мыслителя, в  частности кантовскую теорию пространства и времени, как априорных  (полученных до опыта знаний) субъективных форм чувственности и причинности, как категории рассудка. Имело ролевое участие и учение о слепом волнении «безосновного начала», о чём шла речь в работах Шеллинга о сущности человеческой свободы и в философии Джордано Бруно. Приблизительный образ Божественного начала был и у пантеиста Я. Бёме. Начало это стало  у него причастным к происходящей злобе в мире.  Мы полагаем, что главнейшую роль в установлении Шопенгауэровского философского «дома» сыграло влияние со стороны философских направлений - кантовской, платоновской и древнеиндийской, брахманической и буддистской [10].                                                                              

Вывод: Зарождение пессимистической философской позиции Артура Шопенгауэра было обусловлено несколькими причинами.                                                                                                                    

1) Читая жизнеописание Артура Шопенгауэра, мы находим ответы на вопрос источника причинности пессимистической философской позиции. Когда Артуру было 16 – 17 лет в его дневнике были записи, в которых прослеживались пессимистические взгляды на жизнь увиденного им и тёмные стороны жизни привлекли наибольшее внимание Артура. Красивый город Лион напоминает ему ужасы революции. Уже тогда ему неприятно само время – оно для него всеразрушающее. Он призывает в своих цитатах бежать от времени. Во время путешествия он ведёт дневник,  в котором уже тогда прослеживаются проявления пессимистического взгляда на жизнь – её темные стороны особо привлекают его внимание.                                                                             

2) Когда Артуру было 18 лет, умер его отец. Это был широко образованный человек, у которого энергичный характер представлял выдающуюся черту, переданную сыну в наследство, но вместе с этой чертой сын унаследовал от него и некоторые психические ненормальности, которые были не чужды отцу: на него находили болезненные припадки, в одном из них  он и погиб. Кроме наклонности к меланхолии, Артур унаследовал от отца предрасположенность к бредовым идеям; так, например, по временам (с раннего детства) его охватывал по разным поводам бессмысленный  страх  и крайнее недоверие к людям[11].

3) Когда Артуру Шопенгауэру исполнилось 25 лет, то есть в 1813 году, После  упорной работы, изучив Платона и Канта, перечитав Гердера, Маймона, Бека, Шульца, Фриза и многих других, он представил в Иене факультету диссертацию: “О четверичном законе корня достаточного  основания” и успешно защитил её.  Это сочинение, заключающее в себе  теорию знания Шопенгауэра, представляет уже вполне зрелое произведение, по мнению современных критиков.  Как докторская диссертация, оно было встречено сочувственными рецензиями[12].

4) Мы полагаем, что на истоки философской позиции Шопенгауэра повлияли совокупность причин его жизненных ситуаций и соприкосновение с работами величайших философов мыслителей Платона, Канта и Гердера, Маймона, Бека, Шульца, Фриза и других философов и мыслителей того времени.

1.2. А.Шопенгауэр о воле и свободе человека[13]

Итак, главный вопрос философии Шопенгауэра – роль воли и свободы в жизни человека. Смысла в человеческой жизни нет и быть не может. Вот к такому выводу приходит Шопенгауэр в своей философской работе "Мир как воля и представление". Таким образом, самым правильным путём к познанию себя Шопенгауэр называет уединение, к которому он и призывает на страницах "Афоризмов житейской мудрости". Уединение, отказ от контактов с обществом, путешествий и так далее - необходимый фактор в познании сущности мира и философ настаивает на приучении к одиночеству с юношеских лет, хотя признаёт, что истинное наслаждение одиночество начинает приносить лишь в зрелом возрасте и в старости.   Аскетизм выражается в добровольной и намеренной нищете, наступающей вследствие раздачи имущества для облегчения чужих страданий и служащей для намеренного умерщвления воли. Мало того, аскет не только должен отказываться от всего, что ему приятно. Напротив, он должен делать всё, что ему неприятно, дабы тем самым максимально придушить волю. Также как духовную волю, он умерщвляет и своё тело. Ведь тело это тоже проявление вечной воли. То есть наш герой мало ест, не моется, не бреется и не лечит болячки. Когда же смерть простирает к нему свои сухие длани, он радостно ступает в её объятья с чувством выполненного долга. Ибо со смертью кончается мир, кончается страдание. Постоянное стремление к смерти, как достижение желаемого спасения  есть краеугольная формула Шопенгауэра.                                                               Волюнтаризм - от латинского voluntas - воля; идеалистическое направление в философии, считающее волю высшим принципом бытия[14]. Выставляя на главную роль волю в духовном бытии, волюнтаризм  противополюсной  интеллектуализму (или рационализму) - идеалистическим системам философии, считающим фундаментом всего существующего ум. В философии Августина уже проявлялись элементы волюнтаризма. Эта философия основой всех процессов духовности ставила свободу. Иоанн Дунс Скот говорил, что воля выше мышления, тем самым он принизил интеллект и главенство дал свободе перед интеллектом. Кантовское учение о главенстве  практического разума есть предпосылка нового волюнтаризма. Однако жизнедеятельность свободной воли по теории Канта недоказуемо и неопровергаемо. Всякий смысл теряется в моральном законе, если не будет выполнено требование практического ума: свободу воли заключить в постулаты. Применив это, Фихте увидел основу личности в деятельности его воли. «Я» - абстрактный, творческий принцип бытия, источник духовного самосотворения мира.         Представители немецкой классической философии Гегель и Шеллинг  и Кант  рассматривали волю, как разумную  по природопроисхождению, они считали волю «родительницей»  осуществляющей  нравственное начало.       Фихте полностью поддерживал всё вышеизложенное мнение в отношении воли. А как же относится к волюнтаризму Шопенгауэр? В его философии впервые волюнтаризм  приобретает самостоятельную направленность. В его философии  даётся конкретное определение неразумной точки зрения  на свободу. Он говорит, что свобода есть незрячее, неразумное, без цели  действующее начало мира. Интеллектуальное сознание Шопенгауэр трактует как второстепенное свободное проявление. Проявляющаяся воля на различных уровнях объективации, по Шопенгауэру есть Кантовская «вещь в себе». У А.Шопенгауэра волюнтаризм тесно связан с пессимизмом, представлениям о бессодержательности мирового процесса, что имеет источником бессознательную и слепую волю[15].                                                                                 С религиозной точки зрения на мир известно, что в мире существует Бог. Люди представляют Его по-разному. И очень большое место занимают в их представлениях теории великих философов. По нашему мнению, немецкая классическая философия сделала попытку представить Бога. Это происходило изолированно, потому что разные великие философы увидели различные аспекты Бога, но в целом определенную картину можно составить.  Возникает вопрос: где и как увидели Бога классики немецкой философии? Божественный Разум просвечивается у Гегеля. Разум Бога присутствует при написании определения абсолютной идеи и мирового духа. Чувство является Богом у Шеллинга. Следствием этого  появление мирового духа и мирового искусства в идее эстетического направления. Воля у Шопенгауэра является Богом. Случайности нет здесь. Безумственная воля есть беспомощная. Бесчувственная воля есть не имеющая любви и опасная. Поэтому остаётся выбирать единственное направление, зная, что у Бога и ум, и чувства, и конечно воля, а свобода  воспринятая Артуром и приравненная  мировой воле отражает Божественную волю. Артур Шопенгауэр ставит знак равенства между Божественной и мировой волей.  Из интересной биографии Шопенгауэра  видим его романтическую философию, постоянно создающиеся им незавершённые философские системы. Он  непостоянен, он последовательно развивается. Видим оставленные после его смерти  от семи до девяти систематизированных эскизов философии. Каждая следующая система разнится с предыдущей системой. Самое главное, что все эти системы придерживаются определяющего единства.  Каждая определённая  духовная ступень  развития есть материал. Эта ступень необходима вообще для развития. Здесь Шопенгауэровская философия соприкасается с философией Гегеля. Гегель также трактует природу, материальность как необходимую ступень – «потухший дух». Материя познаётся, как необходимое низшее звено и дух возвращается обратно к самому себе, в этом есть отклонение от Бога. Шопенгауэр в этике придерживается  равной значимости и равной необходимости добра и зла. «Положительное» сатанинское учение, как слуги Божьему делу создано Шеллингом. Мир видится Шопенгауэром как воля. Мир познаваем только через волю. Воля, по Шопенгауэру, - это ненасытное и слепое «движение», «тёмный, глухой порыв». Первое значение «вещи в себе» - это нелепость[16]. Воля находится в состоянии постоянного недовольства, она вынуждена «пожирать саму себя, поскольку кроме неё ничего нет и она - голодная воля». Отсюда - травля, болезнь, страдания. Это  знание о мире  - затемнённое. В нём нет, не то что любви, но даже и интеллекта. Затемнено этическое значение трёх основных категорий: времени, пространства, причинности. Время означает тщетность надежд, пространством определено столкновение интересов людей и их взаимные задержки на пути к счастью, а причинность создаёт маятник человеческих страданий, который «колеблется» между «голодом нужд» и «скукой избытка» »[17]. Полный пессимизм!  Природа создала возможность для продолжения человеческого рода, но её коварной уловкой есть любовь. Во всём уловка. Нужно «злодейство свободы». Свободу Шопенгауэр сводит в «бешенстве зверя, который разрывает в припадке злобы свои внутренности». Злобная метафизическая воля ослабляема и уничтожаема, для этого надо использовать сумму всех вместе взятых воль отдельных индивидов. В прямую зависимость попадает воля при самоотречении в области жизни общества. Чтобы снять самоотречение надо совершить некое общее самоубийство бытия, свободы. Мир не имеет надежды, ибо воля - неопределённая. Разрушительность мира не имеет конца, мир - это регресс, а не прогресс. Смерть - это уничтожение индивидуума. Смерть - воссоединение с миром, с волей. Вот прямое разрешение на самоубийство! Именно мудрость, воля аскета подрывает волю к жизни, и, тем самым, подрывает саму волю как  знание о предельно общем бытии. Шопенгауэр повлиял на некоторых философов в определении самоубийства. Последователь и продолжатель философии Шопенгауэра Гартман делает вывод о положительности коллективного самоубийства. Шопенгауэровская воля постоянно неудовлетворённа от себя самой. Поэтому ей остаётся только сжирать саму себя. Отсюда следствие болезней и страданий. Приданое этого постоянные муки простых людей в жизни. Воля пытается преодолеть свои муки, однако всё глубже погружается в них. Вместо Гегелевской «хитрости разума» - самообман и воровство свободы  пытающейся  преодолеть раскол в себе, который является необходимостью[18].                                                                       А теперь посмотрим конкретно, как именно видел учёный мировую свободу. Немецкая идеология выстраивает таблицу понимания мира после Канта. Согласно этой идеологии приравниваются между собой благо человека и деятельность мирового начала. Народу этот план разумно понятен и они объединяются для его реализации. Бесцельная и неразумная «воля к жизни» философа пессимиста, конечно непонятна для принципов мира и не имеет сознательной поддержки. Его мировая свобода стремится к саморазрушению, она оголённая, она агрессивно ненасытная. Отсюда следствие приобретения неразвивающегося безысходного мира явлений, который порождён именно «волей к жизни» философа пессимиста.          Шопенгауэр сам назвал своё учение пессимизмом. Фридрих Ницше в своих начальных трудах  волюнтаризм Шопенгауэра считал планом спасения погибающего  на грани пропасти  стоящего  аморального  общества. Положительно – сильная  реклама  даётся  Шопенгауэру  со стороны Ницше[19]. Шопенгауэр писал: «Если мы хотим приписать физическому миру ... самую известную нам реальность, то мы должны предоставить ему ту реальность, которая для каждого является реальнее. Но если мы подвергнем анализу реальность этого тела и его действий, то, кроме того, что оно является нашим воображением, мы не найдём в нём ничего другого, кроме свободы: этим исчерпывается вся его реальность. Итак, мы нигде не можем найти другую реальность для физического мира. Если, таким образом, физический мир должен быть несколько большим, чем просто наше воображение, то мы должны сказать, что он, кроме воображения, по своей внутренней сути, является тем, что мы в самих себе находили непосредственно как волю».

Природу Шопенгауэр объясняет также с помощью всемирной свободы как «слепой бессознательный порыв». Поскольку это начало (в том числе и наша собственная свобода) всё-таки нечто смутное и неопределённое, то оно слепое и бессознательное, слепоту эту демонстрирует жизнь природы. Так свобода как «слепой порыв» превращается в принцип, объясняющий динамику природы. Но свобода, безосновная в себе, - основа любой определённости; в этом последнем качестве она объясняет структурную целостность природы. Шопенгауэр пишет, что самое яркое - это раздвоение и общая борьба оказываются в природе мира животных. Здесь свобода - свобода жизни, которая везде пожирает саму себя, и в разных видах служит своей собственной пищей. Наконец человеческий род с ужасной ясностью обнаруживает... ту самую борьбу: в природе он видит фабрикат для употребления и становится «человек человеку волк». Одновременно из соперничества и борьбы низших проявлений, возникают высшие, которые их поглощают, но которые и осуществляют высшую степень влечения всех». Всё упорядоченно, идеально! Смысловая мораль бытия открыта сквозь  понимание в театрализованной религии фокуса переодевания в другое страдальческое «я», с помощью которого открывается его равенство со мной. Это понимание разрывает оковы заботы о личной жизни и чужое благосостояние для нас первостепенно. Однако при этом понимание  показывает тоннель под названием дорога  спасения методом от противного. Эта дорога в  тоннели ведёт человека  к  спасению, а под ногами  пустота страданий, отчаянности. Эта дорога вымощена названием материала эгоизм. Жизнь, по Шопенгауэру, «разнообразное страдание и состояние вполне несчастное». Соответственно мораль есть дверь глубокого единения всякого существующего и внутреннее равновесие и  полнота бытия[20]. Философ пессимист характеризует волю неполноценной: «воля должна пожирать саму себя, потому что кроме неё нет ничего, и она голодная воля. Отсюда - суета, скука и страдания» [21]. «Животное столь же наивнее человека, насколько растение наивнее животного. В животном мы видим волю к жизни, как  будто, более обнажённой, чем у человека. Где она так окутана познанием и к тому же прикрыта способностью к притворству, что её истинная сущность проявляется почти только случайно, и лишь некоторое время. Обнажённой совершенно, но зато и гораздо слабее выражается она в растении – просто как слепое влечение к бытию без замысла и цели». Пессимист философ настолько считает защемлённой слепую волю, что даже находит в религиях востока примеры и иллюстрации: « Самая мудрая среди всех мифологий, индийская, выражает это тем, что именно поэтому Бог, который символизирует разрушение, смерть; ( брахма бог творения в индуизме, самый грешный и подлый Бог тримурти «индуистская троица», символизирует рождение, появление, а вишну - сохранение), именно этому Богу шиве, говорю я, она вместе с ожерельем из мёртвых голов предоставляет, как атрибут лингам (меткам), этот символ рождения, которое, таким образом, является здесь как противовес смерти.[22]И этим указывается на то, что рождение и смерть по своей сути – понятия замещающие друг друга, которые взаимно себя нейтрализуют и уничтожают». Другими словами смерть и рождение есть обязательные принадлежности бытия, и они именуются волей. Известно, что философ пессимист был глубоко знаком с индийской религиозной мифологией. Конечно, философ пессимист читал Гегеля, но невнимательно. Основная мысль Гегелевской философии утверждает, что система существует противоположностями бытия и небытия как абсолютной наполненности и пустоты, и что зло в мире, то есть тот самый сатана - отнюдь не необходимость, а провал, неправильно использованная свобода. «...Поднимается мир, - пишет далее Шопенгауэр, - с многочисленными индивидами в бесконечном времени и с бесконечными страданиями, между рождением и смертью без конца. Но сетовать на это нельзя никак, ибо воля ставит большую трагедию, или комедию за собственный счёт и притом своим собственным зрителям. Мир именно таков из-за того, что такова воля, что так хочет воля, проявлением которой он мир и  является». «Главный источник страдания, который мы выше признали существенным и неизбежным для всякой жизни - это... борьба всех индивидов. Выражение того расстройства, которым пропитана внутри себя воля к жизни, и которое проявляется внешне: бой зверей - это жестокое средство непосредственно и ярко изображает это» [23].  Следовательно, можно сделать определённые выводы. На жизнь людей влияет много факторов. Мы выделяем два:

1) первый - это удары судьбы, жизни, на которые наталкивается каждый человек. Это болезненный опыт несправедливости, насилия, предательства и т.п. со стороны других людей. Эти удары оставляют следы в душе человека, а если человек - творец, то это непременно отражается и в его творчестве. Например, художник может увидеть в мире только зло, только негатив. 

2)Второй фактор определим так: человеческое сознание пропускает через себя  большой поток мыслей. Проходящие сквозь сознание человека мысли не всегда могут им различаться. Чужие это мысли или свои? Такой результат показывает опытная часть науки. С точки зрения религиозного сознания, в мире есть царство зла. Представители этого царства зла, которые находятся в потустороннем мире, очень влияют на человека. Убийца-маньяк убивает людей. Тёмный мыслитель действует шире. Насилие, страх, жестокость, цинизм, которые пропитывают некоторые результаты человеческого  творчества, влияют на сознание людей, будоражат тёмные инстинкты человека, вызывают реальную жестокость или депрессию. Именно так, по мнению Шопенгауэра, происходит противостояние добра и зла в мире.

Сердцевина философско – антропологической установки философа пессимиста проявляется, не в создании им разумной психологии, а в формулировке человека, как носящего волю и интеллект. Исходя из субъективности человека, страстных желаний и хотений, рождаются его жизненные ориентиры. Первоначально и прежде всего человек  желает  и  воплощает  свои  желания.  Ясно,  что  познания  главенствующи в жизни людей. Однако человек познавшее им не всегда взвешивает со своими действиями. Человеческий интеллект способен родить представления, но они эти представления искажены. Понятия страх, ненависть, любовь, надежда - вот виновники этого искажения. Но воля имеет свойство увеличить мощь разума. Люди совершают преступные действия и не относят это к собственным отрицательным свойствам. Они перекладывают совершённые действия на интеллектуальную составляющую. Обычно можно от них услышать: сделал и не подумал, был легкомысленным, сглупил и так далее. Когда человек совершает плохой поступок, он совсем не склонен относить это на счет собственных плохих качеств. Он возлагает вину на интеллект, заявляет, что не совсем продумал свои поступки, обнаружил легкомыслие и нелепость. «Или это имело бы место, если бы воля не была ядром человека? » - спрашивает  философ[24]. Интеллект отдаётся на унижение легко. Интеллект отдаётся в жертву для спасения и ограждения воли. Воля есть самое существенное и самое важное в человеке. Но может ли желающее «я» быть одновременно и познающим «я»? В этом определении «я» познающее и желающее видится противоречие философа. Познаваемость свойственна интеллекту и это есть некоторое  преобладание пред волей. Интеллект находится в зависимости у воли. Иногда интеллект путеводитель воли. В этих рассуждениях философа и есть противоречивость природы людей. Человек изначально имеет множество программ. Философ считает, что эти программы между собой согласованы в соотношении воли и разума. В этом и есть противоречие – в человеке и его неординарности и заключается  несоответствие этих программ, то есть  гармонии воли и  разума [25].                          На каком фундаменте стоит уверенно чувствующий себя философский пессимизм? Сие есть некая величина называемая постоянство характера. Никто и никогда не изменит в своём характере чего либо, индивидуальность неизменяема и постоянна. Следствие его теории - человек не может меняться и изменяться. Никогда согрешающий не станет праведнейшим. Люди не могут духовно развиваться, в какой степени развития они есть, в такой и остаются. Полугрешные  такие и будут. Многогрешные такие и останутся. Люди не в состоянии измениться. Всё это есть индивидуальность. Рассуждения философа не говорят о абсолютном постоянстве характера. Он говорит о относительной неизменяемости характера. Собственной самобытности не сбросишь. Индивидуальность сохраняет свою цвет полностью пока не становится другой - цвет может меняться. Опять мы видим противоречия  в его философии. Итак, Шопенгауэр  - философ мировой скорби, но это не скорбь Кьеркегора, похожая на слова Экклесиаста: «Наш мир - это суета сует. Всё суета»[26]. Это скорее всего героический пессимизм, близкий к стоицизму, присущий философии Хайдегера. В абсолютной безнадёжности всего не закрепляется вывод пессимиста. Во всём, что нас окружает, происходит много трагического и повторяющегося. Виновником всего этого трагически происходящего есть воля. Философ создал вариант «трагической диалектики». Понятие вины мировой воли есть составная часть этой трагической диалектики.       Вселенная вместе с жизнью в ней возникла бессознательно и стихийно. Затем произошло сознательное грехопадение.  Это грехопадение искуплено незначительно через страдания. Эти страдания падают на плечи всех существующих и живущих  организмов в этом мире. Освободиться можно, но только через суицид мировой воли. Сама себя осудить, приговорить и исполнить самой своё убийство для освобождения от страдания людей, воля не в состоянии. Это действие под силу только людям. Люди есть часть мировых явлений и их действие по убийству мировой воли будет реабилитировано, так как сие действие будет искуплением волей вины перед собой. 

Философ возлагает надежды на достижение полнейшего истребления всего существующего. Философская трактовка пессимизма у него является не чем иным, как настрой ума на трезвое и целеноправленное стремление к истине. Свобода есть некончающийся, бесконечный родник жизни, но вместе с тем и родительница вообще всех бед. Воля стремится к идеалу, но он недостигаемый. Вот это то и определяет наши страдания. Чтобы избежать их, важно отказаться от желания бытия, жизни наслаждения, надо принять аскетизм. Путь, который ведёт к нравственности, именно в том и заключается, чтобы воля была обезоружена умом, обратилась бы к  самой себе[27]       . Философ утверждает, что сущность Христианства, Буддизма и других религий заключается в утверждении и отрицании воли. В частности, он ссылается на стоиков, которые предлагают, не забывать, об условиях человеческой жизни и всегда помнить, что наше бытие, в сущности очень грустная и жалкая судьба, а беды, которым мы подвержены, действительно не исчислимы. Мировоззрение стоиков говорит смириться с несовершенством всех вещей.                                                                                       

Философ утверждает, что учение Христа и учение Будды совпадают в том,  что вступление людей в жизнь мира является грешным и это есть не что иное, как производная двух слепых страстей. Иисус сам волен отдать своё тело в жертву понимая сознательно свою участь. Он хочет жить, но эту волю к жизни в себе подавляет. Он сознательно хочет ввести в мир дух отречения и жертвы.                                                                                                          

Философ пессимист считает, что Христианство в своей истинности учения  множество всего заимствует у арийского востока и себя в этой истинности  показывает. Жертвовать собственной волей есть главное зерно религии Иисуса и Будды , и в этом есть их сущность и бессмертие.  

Вывод: Исследовав работу А.Шопенгауэра  «Мир как воля и представление» определили  понимание философом значений воли и свободы человека. Он приходит к выводу, что  смысла в человеческой жизни нет и быть не может. . Шопенгауэр пишет, что самое яркое - это раздвоение и общая борьба оказываются в природе мира животных. Здесь свобода - свобода жизни, которая везде пожирает саму себя, и в разных видах служит своей собственной пищей. Наконец человеческий род с ужасной ясностью обнаруживает... ту самую борьбу: в природе он видит фабрикат для употребления и становится «человек человеку волк». Постоянное стремление к смерти, как достижение желаемого спасения есть краеугольная формула Шопенгауэра. Мировая воля у него является Богом. Свобода приравнивается к мировой  воле. Ставится знак равенства между Божественной и мировой волей. Мировая воля постоянно голодная и вынуждена пожирать саму себя и следствие этого травля и болезни. Свободу он представляет «бешеным зверем» разрывающим свои внутренности в припадке злобы. Мир не имеет надежды из – за злобной голодной и неопределённой мировой воли. Мир есть регресс. Смерть это воссоединение с мировой волей. А.Шопенгауэр предлагает  прямой шаг к самоубийству  при соединении с Божественной волей приравненной им же к мировой воле. Мировая свобода А. Шопенгауэра стремится к саморазрушению и всегда агресивно ненасытная. Свобода есть некончающийся, бесконечный родник жизни, но вместе с тем и родительница вообще всех бед. Воля стремится к идеалу, но он недостигаемый. Вот это то и определяет наши страдания.

 

Глава 2. ФИЛОСОФИЯ  А. ШОПЕНГАУЭРА С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ ПРАВОСЛАВНОГО ПРЕДАНИЯ

2.1. Святые Отцы Церкви о свободе и воле человека

Свобода - дарованная Богом способность человеческой воли к непринуждённому избранию добра. Свобода – способность волевого действия человека, дарованная Богом. Бог является высочайше свободным существом, потому что Он действует независимо от необходимости или принуждения. Он избирает, что хочет, и осуществляет избранное, как хочет. При этом Его воля обладает совершенной святостью, Сам Он творит только высочайшее добро и благо, которое исключает всякое зло, как свет исключает тьму. Созданный по Образу Божьему человек также обладает даром свободной воли. Cвятой Иоанн Дамаскин говорит: «Если человек сотворен по Образу блаженного и пресущественного Божества, а Божество свободно и имеет волю по естеству, то и человек, как Образ Божества, свободен по естеству и имеет волю»[28]. «Тогда сказал Иисус к уверовавшим в Него Иудеям: если пребудете в слове Моем, то вы истинно Мои ученики, и познаете истину, и истина сделает вас свободными» (Ин.8, 31-32). Уподобляясь Богу, человек призван творить одно добро и возрастать в непрестанном соединении с Богом как Первообразом и Источником Добра. Через такое соединение его свобода должна непрестанно возрастать, ибо совершенно свободен  сам Бог. Однако после грехопадения человек встал на путь зла. Грехопадение произошло от злоупотребления свободы разумных тварей, которую Бог создал доброю, и, даровавши им, уже не желает нарушать. После грехопадения человек встал на самую низшую степень свободы – свободы выбора между добром и злом. Избирая добро, человек борется с грехом и соединяется с Богом, возрастая в свободе. Избирая зло, человек  порабощается греху – своим порочным страстям, освобождение от которых требует немалого подвига при содействии Божественной благодати.                                       Святитель Феофан Затворник говорит: «Да определили ли вы, чего хотите, так желая себе свободы? Внутренней свободы нечего искать, ибо она есть уже, так как есть неотъемлемая принадлежность духа. Её никто отнять не может. Выходит, вам нужна внешняя свобода. Но извольте рассудить, в какой мере допустима и достижима такая свобода? Куда ни киньтесь, всюду вы будете окружены такими же свободами, как и ваша, равноправными вашей свободе. Что бы мы ни задумали делать, всегда должны соображать свои действия с действиями других людей и ими ограничивать себя и, следовательно, стеснять свою свободу Что ни шаг, то пресечение свободы. И притом законное, против которого возражать нельзя, по собственному сознанию. Если это так, то порыв на свободу есть бегание за радугой и ещё хуже - желание схватить призрак»[29]."Кто вникнет в закон совершенный, закон свободы, и пребудет в нём, тот, будучи не слушателем забывчивым, но исполнителем дела, блажен будет в своём действии" (Иак. 1, 25).
Существо нашей души одарено свободой. Поэтому мы не как машины, управляемые стремлением, но с рассуждением и советом без принуждения избираем добро или зло. Если человеческий ум способен немного проникать в тайны советов Божиих, я полагаю, что Премудрый Творец дарованной свободой предуготовлял для нас путь к блаженству. Ибо известно, что где нет свободы, там нет места ни наказанию, ни награде.
Если бы ты был всегда склонен только к добру, невозможно было бы тебе приписать ни добродетели, ни заслуги, ни чести; ты был бы тогда неким невольным орудием, которым действует другой, а не ты сам. Ты казался бы хорошим, но эта доброта, как не твоя, не от твоего произволения и усилия происшедшая, не принесла,  ни чести, ни славы, ни награды. Нет! Премудрый Бог устроил тебя иначе, чтобы более тебя прославить и возвеличить; дал тебе свободную волю; поэтому ты  склонен к добру, но  склонен и к злу. Платон, митрополит Московский.                                                                                      Любовь к мудрости учит, что свобода есть способность и невозбранность разумно избирать и делать лучшее и что она по естеству есть достояние каждого человека. Истинная свобода есть деятельная способность человека, не порабощённого грехом, не тяготимого осуждающей совестью, при свете истины Божией избирать лучшее и приводить его в действие при помощи благодатной силы Божией. Филарет, митрополит Московский[30].           Христианство указывает на  самый важный вид свободы. Речь идёт о духовной свободе. Вот эта  категория  духовная свобода - означает  власть человека над своими страстями, или - господство ума над сердцем; над всеми страстями, как неукоризненными, так и укоризненными. Но не просто господство ума. Господство ума тоже может носить различный характер: мы, например, можем видеть определенное господство ума у аскетов и других религий. В Христианстве это господство имеет особенное звучание, особенное содержание. Христианство, говоря о господстве личности над страстями, прежде   говорит о величайшей страсти, о корне всех страстей - о гордости. Вот этого как раз элемента мы не находим, например, у буддистских аскетов, у аскетов веданты, у аскетов индуистского направления вообще. Само понимание гордости и смирения в других религиях имеет не тот характер, что в Христианстве, в православии. Как приобретается эта духовная свобода? Она приобретается правильной жизнью. Эта правильная жизнь приобщает человека к Богу, делает его созвучным Богу, подобным Богу, Преподобным Богу. А Апостол Павел говорит: "Где Дух Господень, там свобода". Поэтому Апостол Павел называет свободного человека "новым" в отличие от человека "ветхого"  живущего греховно называет «рабом страстей». Когда ум, хотя может и говорить сердцу, но, будучи уже рабом похоти, не властвует над чувством, становится исполнителем страстей. Человек, пребывающий в рабстве у страстей, является уже действительно рабом. Апостол Павел описывает это рабство: «... ибо не понимаю, что делаю. Потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу. Доброго дела, которого хочу, не делаю, а злое дело, которого не хочу, - делаю. В членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного». Высшей целью для человека  является свобода духовная, ибо только она действительно даёт человеку возможность правильного поведения, правильной жизни, и только она делает эту жизнь наименее скорбной. Преподобный Марк Подвижник в первом томе Добротолюбия говорит о духовной свободе: "Закон свободы считается разумом истинным, понимается - деланием заповедей"[31]. Святые Божии люди по воле своей принуждали своё естество и смиряли тело лишениями, постясь, бодрствуя, подвергаясь холоду и зною и утомляя себя по своей воле; но их укрепляла благодать Божия, и они сильны были исполнять это. Итак, если всё это бывает невольно с человеком, как дело естества, то в чём же состоит свобода воли? Ни в чём другом, как только в том, чтобы свой ум всегда возвышать и прилеплять к Единому Господу Богу, нашему  милостивому  Спасителю.        
Итак, что же нам сказать о самовластии? То, что человек был самовластен, когда был свободен от греха. Когда же предал свою свободу, вместе со свободой потерял  самовластие и стал рабом греха. Но кто раб, тот уже не самовластен: пусть он был свободен, но как только поработился, стал рабом. Бог никого не создал рабом, а всех свободными. Только в отношении к Себе он сотворил их рабами, поскольку даровал им и самоё бытие; но он хочет, чтобы человек был Его рабом не по принуждению и насилию, а произвольно. Как иной бедный и ничего не имеющий, когда удостоится сделаться царским служителем, радуется и веселится, что называется и является рабом царя, так и Бог хочет, чтобы человек был Его рабом по своей воле, и радовался, и в великую славу и честь себе вменял именоваться и быть рабом Божиим. Как стать свободным и освободиться от рабства греху? Господь говорит: "Если Сын освободит вас, то истинно будете свободны" (Ин. 8, 36). Сына Божия надо просить для освобождения от греха рабства для получения истинной свободы и это следует из Священного Писания. Апостол Павел говорит: "Стойте в свободе, которую даровал нам Христос" (К Гал. 5, 1), чем показывает, что получившие этот дар освободились от рабства, находясь в котором они не были самовластны. Христос дарует истинную свободу.

Вывод: Изучив Писание Святых Отцов Церкви, определили их отношение к свободе и воле человека. Святые Отцы единогласно говорят, что свобода дарована Богом человеку, как способность человеческой воли к непринуждённому избранию добра. Свобода есть способность волевого действия человека. Свободу человеку дарует сама Божественная Воля обладающая совершенной Святостью. Человек, как созданный по Образу и Подобию Бога обладает даром свободной воли. Человек призван творить непрестанное добро при этом стремиться больше и больше соединяться с Богом как Первоисточником добра. При стремлении к добру человек борется с грехом и соединяется с Богом и при этом его свобода возрастает. При совершении и избрании зла человек теряет свободу и становится пленником зла и отдаляется от Бога даровавшего ему истинную свободу. В мире происходит борьба добра и зла, так как  Всемогущий Бог дал человеку свободу в избрании добра или зла. Человек имеет склонность к добру, но имеет склонность и к злу. Истинная свобода есть деятельная способность человека, не порабощённого грехом избирать лучшее при помощи благодатной силы Божией. Святые Отцы Церкви указывают на Христианство, как важный вид свободы, свободы духовной. Свобода  духовная это есть власть человека над своими страстями и похотями, есть власть ума над сердцем. Духовная свобода является высшей целью Христианина и путём наименьших скорбей. Надо стать не рабом греха, а рабом Божиим говорят Святые Отцы Церкви. Христос дарует истинную свободу

2.2.Критика философии А.Шопенгауэра с точки зрения Православного Предания.

 При сходстве основной тенденции Христианской религии с основным характером философии Шопенгауэра, заключающемся в самом мрачном пессимизме, Христианский аскетизм должен бы иметь существенное сходство с Шопенгауэровским аскетизмом и характеризоваться одинаковыми с ним признаками. Христианский аскетизм не только не стоит  ни в какой аналогии с учением Шопенгауэра об аскетизме, но и контрастирует с ним. Шопенгауэровский аскет своим первоначальным мотивом и своей конечной целью имеет отрицание или погашение воли к жизни и через это совершенное уничтожение самой основы своего индивидуального существования.  Признавая всякую жизнь по принципу индивидуализма злом и бедствием и считая источником этой жизни  волю к жизни, как последнюю и единственную основу всякого индивидуального бытия, он стремится привести свою волю к жизни в полное погашение и молчание, чтобы через это навсегда и безусловно освободиться от бедственности существования и тяжести бытия. Для этого он стремится уничтожить в себе всякое влечение и чувство, быть объективным зеркалом мира и воспринимать все предметы лишь в форме холодного теоретического представления, словом выработать и развить полное равнодушие и безразличие к предметам мира[32]. Весь образ жизни Шопенгауэровского аскета определяется именно стремлением к наиполнейшему достижению погашения воли к жизни и всякого чувства индивидуального бытия, к уничтожению или убийству в себе всякой охоты жить в форме принципа индивидуализма. С этой целью он ведёт сильную и постоянную брань против духа и тела, убивает в них всякую жизненность и приводит их в гармоническое согласие относительно успокоения или погашения жизненности и её основы.

Мотивы Христианского аскетизма совершенно отличаются от Шопенгауэровских мотивов аскетизма. Христианский аскетизм  мотивом и исходным пунктом имеет пламенную любовь к Богу и из этого определяется весь образ жизни Христианского аскета , всё содержание и все формы его деятельности. Форма жизни под названием Христианского аскетизма есть специфическая форма  нравственной жизни и деятельности, обусловленная любовью к Богу, или природою Бога, как объекта любви. В Христианском аскете влечение и чувство не только не убито, но напряжено и концентрировано на одном предмете бесконечного высочайшего существа. Представленный нами мотив  Христианского аскетизма пламенная любовь к Богу заимствуется из творений тех, которые принадлежат к числу Святых подвижников – аскетов, свидетельство которых имеет самую высокую научную цену. Святой Иоанн Лествичник описывает любовь к Богу: «Блажен, кто приобрёл такую же любовь к Богу, какую восторженный любитель имеет к своей возлюбленной. Не столько матерь прилеплена к грудному младенцу, сколько сын любви привержен всегда ко Господу» [33]. В другом месте Святых Писаний пламенеющий любовью к Богу говорит: «возжада душа моя к Богу крепкому живому» (пс.48.3). Святая любовь некоторых поядает по слову сказавшего: «сердце наше привлекла еси…» (Песн. песн.). Монах Даниил заканчивая своё краткое описание жизни преподобного  Иоанна  Лествичника говорит о нём: «Да и вся жизнь его была непрестанная молитва и беспримерная любовь к Богу; ибо днём и ночью созерцая Его, как в зеркале, в чистоте и непорочности, не хотел, или, точнее скажу, не мог он насытиться сим созерцанием» [34]. Святой Исаак Сирин говорит: «Радость яже по Бозе, крепльша есть здешняго живота…Любовь Божия тепла есть естеством. И егда возгорится в ком, творит душу ону изступительну…но по мере качества нашедшия на него любве зрится в нём изменение необычно…Отступает от него страх и стыдение, и бывает якоже изступлен».[35] Все вышезаимствованные высказывания Святых подвижников выражают мысль, что любовь к Богу, наполнявшая сердца Святых подвижников или аскетов есть пламенное и напряжённое чувство. Это чувство приходит под образом жажды сильной и живой. Это пламенное и напряжённое чувство и служит преобладающим мотивом и исходной точкой Христианского аскетизма, который по этому поводу в образе своей внешней и внутренней деятельности определился именно свойством и природой чувства любви к Богу. Эта любовь к Богу доходит до господствующего влияния на сознание. Пламенно любящий Бога это удовлетворение своей любви к Нему и вытекающего из неё стремления к соединению с Ним находит в состоянии молитвенного услаждения, молитвенного созерцания и чистого духовного созерцания, этих трёх последовательных ступенях мысленного или духовного единения и общения человека с Богом. Эта молитва глубокая, пламенная, когда мы забываем всё и ничего кроме молитвенного наслаждения и умиления нас не интересует. К такой именно молитве призывает Церковь, когда во время Херувимской песни поётся: «ныне отложим всякое житейское попечение». Для полного единения с Богом и достижения пламенной молитвы аскеты отрекались от мира удаляясь от него и принимали осет безбрачия, боролись с телом и всеми порочными движениями и желаниями. Для достижения цели единения с Богом полностью оправдывается безбрачие аскета. Для сердца, всецело, безраздельно и пламенно объятого любовью к Богу  не оставалось места для любви к женщине. Из всего этого совершенно ясно видно, насколько радикально отличается Христианский аскет от аскета в философии Шопенгауэра. Христианский аскет обнаруживает в себе интенсивное хотение продолжительных и напряжённых созерцаний Бога, и именно ради напряжённости и возвышенности своих молитвенных состояний он подавляет свою плоть, чтобы она не мешала  его духовной напряжённости и сосредоточенности, не выводила его из избранной и излюбленной им сферы и не ослабляла охвативший его религиозный аффект. Христианский аскет вовсе не убивает в себе воли к жизни вообще, но только подавляет волю к известным формам жизни, именно подавляет все чувственные и греховные хотения. Подавляя в себе волю к этим формам жизни, он в то же время  обнаруживает интенсивную волю к другим формам жизни – высшим  формам жизни религиозно – нравственной. В аскете существовала борьба против одних форм жизни во имя аффективного влечения к другим и именно духовным формам жизни. Христианские подвижники – аскеты были пламенно воодушевлены  идеей  небесной будущей жизни, и своими тяжкими нравственными подвигами стремились добыть себе такие минуты молитвенно – созерцательного состояния, которые уже здесь давали им предвкушать духовное благо небесной жизни[36].

Основной характер Христианства и его отношение к жизни по принципу индивидуализма не имеет ничего общаго с радикальным пессимизмом философии Шопенгауэра, поставляющей цель жизни в совершенном погашении воли ко всей и всякой жизни и следовательно в отрицании самой основы индивидуального бытия, - это с очевидностью подтверждается также в лице многочисленных Христианских Мучеников. Они радостно переносили величайшие страдания и охотно оставляли земную жизнь не вследствие погашения  в них воли ко всей и всякой жизни по принципу индивидуализма, но вследствие пламенного влечения к соединению с Христом и жизни небесной. У святых мучеников было стремление к жизни, но только к жизни небесной, где больше света и простора для духа, где царство духа. Наглядное доказательство мы видим в мученической смерти Святого Игнатия Богоносца[37]. Когда Игнатий  услышал приговор Траяна об отсылке его в столицу Рим, и предании его для удовольствия  римского  народа диким зверям при играх в амфитеатре. Он пал на колени, простёр руки к небу и с радостью воскликнул: «благодарю тя Господи, что ты восхотел почтить меня драгоценнейшим знаком любви твоей, и подобно Апостолу Павлу удостоил за тебя оков» [38]. В другом месте своего послания он пишет: «оставьте меня быть пищею зверей и посредством их достигнуть Бога. Я пшеница Божия: пусть измелют меня зубы зверей, чтобы я сделался чистым хлебом Христовым…Молитесь о мне Христу, чтобы я посредством этих орудий сделался жертвою Богу». Другой величайший пример пламенного влечения к жизни небесной ради скорейшего единения с Иисусом Христом мы видим в лице Апостола Павла. Он пишет о себе Филлипийцем: «Для меня жизнь есть Христос, и смерть – приобретение» (Флп.Ап.Павла 1,24).

Рассмотрев аскетизм и Мученичество, эти два высочайшие феномена Христианской жизни, мы видим, что в основе их лежит не презрение и отвращение ко всей и всякой жизни по принципу индивидуализма и не жажда покоя небытия и абсолютного уничтожения, но именно любовь к жизни и жажда жизни, - жизни вечной, бессмертной и духовной, существующей то же по принципу индивидуализма, но только чистой и совершенной. Поскольку аскетизм и Мученичество составляют два феномена, в которых полным образом выразился основной характер Христианства, то делается очевидным, что нет ни малейшей аналогии между основным характером философии Шопенгауэра и основным характером Христианства. Если бы этика Христианства действительно заключала в себе дух отрицания воли к жизни, и если бы  Христианство вообще было учением о влечении сердца к освобождению от существования, как называет его Шопенгауэр, то в аскетизме и Мученичестве мы должны найти следы такого настроения. Но там мы нашли совершенную противоположность, а именно не влечение к освобождению от существования, а напротив влечение к жизни бесконечной и притом к жизни по принципу индивидуализма. В Христианстве нет пессимистического отношения к жизни. Если в нём и встречаются некоторые места, выражающие как бы недовольство земным миром и осуждение его, то они направляются не на само существование мира и его жизнь по принципу индивидуализма, но имеют в виду грехи и пороки, существующие между людьми, вообще зло нравственное, испорченность и растление. Поэтому Христианство может быть названо пессимизмом в отношении к греху и пороку, живущему в мире, но не к самому миру в самом его бытии и в основном принципе его жизни и развития.

 

Вывод: С точки зрения Православного Предания составили критику на философию Артура Шопенгауэра.

Шопенгауэр составил тождество основного характера Христианства с духом его пессимистической философии. Мы полагаем, что аскетические элементы Христианской религии радикально противоположны аскетическим основам, заключающимся в Шопенгауэровской философии. Общей и главнейшей основой Христианского аскетизма в Христианской религии служит   заповедь: «любите Бога паче всего». Любовь к Богу, получившая особенное напряжение и особенную пламенность, как мы видели в нашей работе при объяснении Христианского аскетизма, сама собой приводит к аскетическому образу жизни, создаёт его. За заповедью любви к Богу стоит и другая заповедь: «люби ближнего, как самого себя». Таким образом, Христианство заключает в себе два основных элемента:                                                                   

а) Любовь к Богу приводит к аскетически – отшельнической жизни противоположной  Шопенгауэровскому  аскетизму.                                                   б) Другой элемент получивший силу в душе Христианина даёт стимул в самоотверженной деятельности для людей во исполнение заповеди любить ближнего.

Это есть два пути для спасения Христианина, и мы не видим в этих путях отрицания воли к жизни, а наоборот жажда к жизни вечной через любовь к Богу и любовь ближнему. В Шопенгауэровской философии напротив первоначальным мотивом и конечной целью имеет отрицание или погашение воли к жизни и через это совершенное уничтожение самой основы своего индивидуального существования. Его философия есть убийство в себе всей и всякой способности и охоты жить в форме принципа индивидуализма.

Рассмотрев аскетизм и Мученичество, эти два высочайшие феномена Христианской жизни, мы видим, что в основе их лежит не презрение и отвращение ко всей и всякой жизни по принципу индивидуализма и не жажда покоя небытия и абсолютного уничтожения, но именно любовь к жизни и жажда жизни, - жизни вечной, бессмертной и духовной, существующей то же по принципу индивидуализма, но только чистой и совершенной. Если бы этика Христианства действительно заключала в себе дух отрицания воли к жизни, и если бы  Христианство вообще было учением о влечении сердца к освобождению от существования, как называет его Шопенгауэр, то в аскетизме и Мученичестве мы должны найти следы такого настроения. Но там мы нашли совершенную противоположность, а именно не влечение к освобождению от существования, а напротив влечение к жизни бесконечной и притом к жизни по принципу индивидуализма.

 

Глава 3. НРАВСТВЕННОЕ УЧЕНИЕ А.ШОПЕНГАУЭРА И ХРИСТИАНСКАЯ ЭТИКА: СОПОСТАВИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ

3.1. Взгляд Шопенгауэра о раскаянии совести и вменении, об эгоизме и моральных следствиях, о сострадании и моральных следствиях и отношении Христианства к этому

По философии Шопенгауэра источник всякого зла и бедствия лежит в воле к жизни по принципу индивидуальности. Весь мир превратиться  ни во что говорит философ. В основном труде «Мир как воля и представление»  в разделе «о мире как воле» касательно человека он говорит «конечно, на наших глазах индивид возникает и уничтожается, но индивид  это только явление, он существует только для познания, подвластного закону основания, этому principio individuationis; с точки зрения такого познания, индивид, разумеется, получает свою жизнь как подарок, приходит из ничего, в смерти своей несёт утрату этого подарка и возвращается в ничто»[39].  С его точки зрения источник всех бед и страданий, всего плохого настоящей жизни заключается не только в условиях этой самой настоящей жизни, но и вообще во всей и всякой жизни развивающейся по принципу индивидуальности. В его философии цель жизни и всего мирового процесса является глубоко пессимистическою и отрицательною. Из его учения о сплошной  бедственности всего существующего и любой жизни развивающейся по принципу индивидуальности полностью и логически вытекает вся его этика и практическая философия: его учение о свободе воли человека, о совести, об основании и происхождении нравственности и безнравственности, о пороке и добродетели. История жизни отдельного индивида - это история его страданий. Индивиды есть существа страдательные, т.е. выражающие волю, её слепую игру. Поскольку в человеке бушует воля, он хочет жить. Жажда жизни исходит не от самого  человека , а от слепой  воли , проявлением которой являются все человеческие желания, в том числе и желание жить. Воля реализует своё бессознательное начало и проявляется в принципе жизни каждого живого существа - "войне против всех". "Человек человеку волк", - вот естественное состояние человека. Жажда жизни поэтому есть проявление несвободы человека, его подчинённости слепой воле, его зависимости. Чтобы обрести свободу, надо действовать и уничтожить волю (а заодно и саму жизнь, как форму объективации  воли ). Таким образом философ отрицает свободу человеческой воли. Вот из этого отрицания свободы человеческой воли логически последовательно вытекает учение Шопенгауэра о  нравственном раскаянии совести и вменении, об эгоизме и моральных следствиях, о сострадании и моральных следствиях.                            В своей основной работе «Мир как воля и представление» в четвёртой книге «О мире как воле » при втором размышлении Шопенгауэр пишет: «Раскаяние   никогда   не   бывает   следствием   того ,  что   изменилась   воля  (это невозможно): оно вытекает из  того ,  что   изменилось  познание. Существенного и подлинного из  того , чего я некогда хотел, я должен хотеть ещё и теперь, ибо я сам – эта  воля , лежащая вне времени и изменения. Я всегда поэтому могу раскаиваться не в  том , чего я хотел, а лишь в  том , что я сделал, ибо, руководимый ложными понятиями, я сделал нечто иное сравнительно с  тем , что соответствовало моей  воле . Убедиться в этом на основе более правильного познания – вот что значит раскаяться»[40]. Из  вышесказанного цитируемого произведения автора получается, что содержание хотения человека совершенно неизменно и всякое изменение происходящее в нравственной жизни человека находится в модуле познания и только познание влияет на фактическую сторону жизни человека. Таким образом познания являются путями с помощью которых  реализуется неизменное от природы хотение и желание человека. Шопенгауэр производит раскаивание не из изменения воли или хотения человека, но из изменения познания, и непосредственным предметом раскаяния считает не хотение, а действие которое к этому хотению привело. Другими словами надо раскаиваться в отношении действия к хотению. Точная цитата из произведения философа гласит: «таким образом,  раскаяние  всегда есть исправленное познание отношения поступка к действительному намерению»[41]. Мы раскаиваемся не в том, что мы хотели, а в том, что мы сделали. Мы обманутые ложными понятиями сделали совсем противоположное действие несоответствующее нашей воле. Вот осознание этой ошибки несоответствия действия с хотением исправленное правильным познанием и называется раскаянием. Более кратко можно сказать, что раскаяние это исправленное познание. Значит, раскаяние происходит из исправленного познания, а не из изменения воли. Воля не может измениться. Человек осознаёт, что он сделал, не соответствовало его воле. Это осознание несоответствия действия с собственным хотением и есть раскаяние. Это несоответствие с собственным хотением было обусловлено парализацией деятельности интеллекта. Интеллект под влиянием страсти, наклонности держит в сознании только мотивы, побуждающие к совершению поступка удовлетворяющего страсть или наклонность, а мотивы противоположные страстным мотивам не представляет, либо их представление слишком незначительно  и абстрактно. Таким образом, сущность нравственного раскаяния сводится к случайной или временной слабости интеллекта, в его неспособности удержать мотивы поступков пред сознанием и волею. Вот так можно кратко сказать об учении Шопенгауэра по поводу происхождения нравственного раскаяния.                                                                                              У философов института философии Российской академии наук по поводу нравственной ответственности философа находим следующее: «Итак, в самом конце своей работы Шопенгауэр указывает, наконец, что «есть ещё один факт в сознании, который до сих пор совершенно оставался в стороне... Он заключается во вполне ясном и твёрдом чувстве ответственности за то, что мы делаем, вменяемости наших поступков, основанной на непоколебимой уверенности в том, что мы сами являемся авторами наших действий. В силу этого сознания никому, даже и тому, кто вполне убеждён в доказываемой нами выше необходимости, с какой наступают наши поступки, никогда не придёт в голову оправдывать этой необходимостью какой-либо свой проступок. Сваливать вину с себя на мотивы, поскольку при их появлении данное деяние было неизбежно»[42]. Существование вменения и чувства вины философ считает единственными и абсолютно достоверными свидетельствами в пользу свободы». Мы определяем, что Шопенгауэр не отрицает существования в человеке нравственной ответственности и вменения. Он признаёт его как факт сознания. Вот здесь появляется противоречие в его суждениях по той причине, что всё это не увязывается в отрицание свободы воли человека. Шопенгауэр представляет вменение человеком самому себе нравственной ответственности при закрытой свободной инициативе. Шопенгауэр устраняет этот пробел противоречивости в своей философии следующим образом. Есть поступки, и есть мотивы поступков человека. Данный мотив только потому действует на человека и вызывает в нём определённое действие, что попадает на определённый характер. Человек не совершил бы данного поступка, если бы мотив упал на другой характер. Действие могло бы быть прямо противоположное при попадании того же мотива на другой характер. Следовательно, все действия и поступки человека определяются только его индивидуальным характером от природы. Именно на этом индивидуальном характере человека от природы и основывается всё сознание ответственности, всё вменение и вся нравственная жизнь человека. Шопенгауэр ставит во главу угла не поступки и действия человека, а его характер. В нашей работе в параграфе 1.2 о воле и свободе человека мы  пишем цитату Шопенгауэра: «никто и никогда не изменит в своём характере чего либо, индивидуальность неизменяема и постоянна». Мы видим полное несоответствие в философии Шопенгауэра. Увязывать характер человека с нравственным вменением и ответственностью можно только при условии прямой зависимости характера и свободной воли человека, при которой он может сам влиять на изменение своего характера. Мы утверждаем, что индивидуальный характер человека не может быть предметом нравственной ответственности и вменения в философии Шопенгауэра, так как  по его философии характер постоянен и неподвластен самому человеку.                                                                                                           В четвёртой главе своей главной работы Шопенгауэр приходит и к подробному разбору понятия угрызение совести. Он пишет «Совесть – чувство содеянной несправедливости»[43]. Угрызение или одобрение совести происходит вследствие познания им своего постоянного от природы полученного и неизменяемого характера. Другими словами раскроем подробнее это понятие. Например, человек делает плохое  греховное дело. Угрызение совести в данном случае происходит не в направлении того, что он делает и совершает греховного, а в направлении того, что он существует и имеет такой плохой от рождения характер. При таком понимании совести она принимается философом не в качестве обличительной инстанции человеческих свободных нравственных внутренних качеств, а становится лишь судьёй плохих или хороших нравственных качеств человека полученных от природы и не зависящих от свободной воли человека. Если так рассматривать совесть, то и уродство, человеческие несовершенства, повреждения, полученные от природы, изящество или какие, либо недостатки от природы тоже подпадают под эти чувства содеянной несправедливости. Ошибку, совершённую Шопенгауэром при раскрытии понятия совести можно легко определить. Как и в раскрытии понятия нравственной ответственности полностью отсутствует соотношение понятия совесть и свободная воля человека во всех своих решениях и действиях. Понятие совести сводится просто к ощущениям приятно или неприятно. Совесть не имеет смысла и не выполняет свою основную деятельность осуждения или одобрения  свободных действий человека.                                             В параграфе 65 четвёртой книги «Мир как воля и представление» в переводе Ю.Айхенвальда, Шопенгауэр подробно разбирает и показывает практические выводы  своего учения о нравственности и безнравственности, пороки и добродетели, о цели жизни человека. В нашей работе на данном этапе мы хотим показать взгляд Шопенгауэра о понятии эгоизма и моральных следствиях и сострадании и моральных следствиях. В своей работе Шопенгауэр выделяет три простых мотива для любого человеческого поступка. Весь моральный человеческий облик состоит из этих мотивов.              1) эгоизм, ищущий всегда собственного блага.                                                                 2) злость, которая хочет чужого бедствия.                                                                  3) сострадание, не хотящее чужого бедствия[44].                                                    Видно, что первые два поступка определяют безнравственные и порочные поступки, а третий мотив состарадание, определяет добрые и нравственные поступки. Разберём подробно мотив эгоизма в его сущности, основаниях и моральных следствиях.                                                                                              1) Поступок эгоистичен, говорит Шопенгауэр, когда конечной целью поступка или оставление поступка служит благо или бедствие самого действующего субъекта. В основании данного поступка лежит мотив собственного интереса. Этот мотив есть не только в поступках явных для собственной пользы и выгоды, но есть и там где от поступка ожидают себе отдалённого результата. Ну, например выгоды для своей чести, славы между людьми, высокое уважение со стороны кого то, симпатию от людей и так далее.                                                                                                                               2) Поступок эгоистичен, говорит Шопенгауэр, когда мотивом его будет сдержать правило, при котором временно ожидают выгоды для себя. Например, правило справедливости, помощи, заступничества и так далее. Сюда относится исполнение закона из страха перед последствиями невыполнения, который вышел от более сильной стороны.                                    3) Поступок эгоистичен, когда при помощи него утверждают высокое мнение о себе, своём достоинстве, которое питает гордость человека.           Характеризуя эгоистический мотив поступка, Шопенгауэр доходит до абсолютной строгости и называет эгоистическими даже те поступки, которые приводят к усовершенствованию человека[45]. Кратко говоря эгоистическим поступком, является вообще любой поступок, который хоть каким - то образом послужил благом для человека, исполнившего данный поступок. Определяясь, таким образом, эгоистическим поступком будет любой хороший поступок, если при его совершении конечной целью поступка в любом времени настоящем или будущем является благо или освобождение от страдания. Он пишет в четвёртой главе своей книги «Мир как воля и представление» в переводе Айхенвальда следующий вывод в данном контексте: «Конечным источником этого служит высокая степень эгоизма»[46]. Для полного раскрытия эгоистического мотива нам не обойтись без труда Шопенгауэра «Две основные проблемы этики» рассмотренные
в двух академических конкурсных         сочинениях доктора Артура Шопенгауэра,
члена Норвежской Королевской Академии Наук. В доказательство того, что эти две книги связаны неразрывно друг с другом и дополняют друг друга, а именно «Мир как воля и представление» и «Две основные проблемы этики» можно процитировать из предисловия к первому изданию следующее: «Это в особенности касается детального развития двух учений, которые в своих основных чертах содержатся в четвёртой книге «Мира как воли и представления»; но там они выводятся из своей метафизики, стало быть, синтетически и a priori, — здесь же, где по обстоятельствам дела надлежало отказаться от всяких предпосылок, они получают себе аналитическое и апостериорное (чувственное) обоснование: таким образом, что там было первым, здесь оказывается последним. Но именно благодаря тому, что здесь исходным пунктом служит общепринятая точка зрения, а также благодаря подробному изложению учения эти много выиграли в удобопонятности и убедительности, и важность их разъяснена гораздо полнее. По этой причине эти два трактата надо рассматривать как добавление к четвертой книге моего главного труда «Мир как воля и представление», подобно тому, как моё сочинение «О воле в природе» является очень существенным и важным дополнением его второй книги. Впрочем, как ни разнородна их тема с темою только что названного сочинения, тем не менее, между последним и ними существует действительная связь, — сочинение это можно даже до некоторой степени назвать ключом к настоящей книге, и только уразумение этой связи обеспечит вполне законченное понимание их обоих. Если когда-нибудь со временем меня будут читать, то убедятся, что моя философия подобна стовратным Фивам: вход открыт со всех сторон, и отовсюду прямой путь ведёт к центру»[47]. Эгоизм по своей природе не имеет границ. Человек хочет охранять своё существование и освободить его от болей производимых недостатком и лишением; он хочет иметь больше благ, больше наслаждений. Всё что противопоставляется эгоизму, вызывает в человеке досаду, гнев, ненависть. Он будет стремиться уничтожить это противопоставление. Где только возможно человек хочет всё иметь, всем наслаждаться, всем обладать. Всё для меня и ничего для других, - вот истинная идеология эгоизма[48]. Желая более чётко выразить природу человека, Шопенгауэр в своей работе: «Две основные проблемы этики» в параграфе 14 «Антиморальные импульсы» говорит: «иной человек был бы в состоянии убить другого человека просто для того, что бы его салом смазать свои сапоги»[49]. В другом месте, «как не только каждый старается вырвать у другого то, что он сам хочет иметь, но часто бывает даже так, что один, чтобы увеличить своё благополучие  хотя на самую незначительную ступень, разрушает всё счастье или жизнь другого человека. Безграничная и ужасающая сила эгоизма, обнаруживаемого человеком, превышается лишь явлениями злости, которая совершенно бескорыстно ищет страдания и боли других, без всякого расчёта на свою собственную выгоду от этого»[50]. Первоначальной природой эгоизма, которая является источником всей безнравственности и порочности человека, служит индивидуализация личности. Человек сам для себя является как вся и всецелая и непосредственная воля к жизни. Все же остальные индивидуумы, вся природа и всё находящееся вне его существуют лишь в его представлении и он сознаёт их как нечто посредственное и находящееся в зависимости от его собственного существа и существования. Таким образом, индивидуум находит себя носителем всего мира, как представления, который находится в зависимости от него, как представляющего субъекта. Единственный мир, который каждый действительно знает и непосредственно сознаёт, это тот, который он носит в себе, как своё представление. Поэтому именно каждый есть для себя всё во всём: он находит себя владетелем всей реальности, и для него не может быть ничего важнее, чем он сам. Так как каждый сам для себя дан непосредственно, но другие даны лишь посредственно, посредством представления об них в его голове, то непосредственность, естественно, может утверждать своё право. Человеческий индивидуум, данный только для себя как воля, может смотреть на себя как на центр всего, и во всех других индивидуумах, которые даны ему только как представление, видеть только служебное средство и орудие для собственной воли и индивидуальности. Человек полную реальность находит только в собственной индивидуальности[51]. Эгоизм, который основывается на одностороннем и фальшивом индивидуализме впоследствии своего развития ведёт к несправедливости одного индивидуума по отношению к другому индивидууму. Индивидуальная воля такого индивидуума врывается в пределы другого индивидуума и стремится заставить его индивидуальную волю служить орудием и средством для самоутверждения собственной индивидуальной воли. Его действия  заходят так далеко, что отрицают волю находящуюся в другом индивидууме. Он заходит слишком далеко так, что использует собственную волю другого индивидуума для достижения своих собственных целей. Это вторжение одной индивидуальной воли в пределы утверждения другой индивидуальной воли называется несправедливостью, которая является распространённой формой безнравственности родившейся из эгоизма. Дальнейшим выражением эгоизма служит злость. Злой человек находит в страданиях чужой индивидуальной воли бескорыстное наслаждение. В книге «Мир как воля и представление» в параграфе 65 четвёртой части Шопенгауэр пишет: «Если человек, по всякому поводу и когда ему не мешает какая–нибудь внешняя сила, склонен совершать несправедливость, то мы называем его злым»[52]. Другими словами злость есть радость наслаждаться чужими страданиями. Психологические условия, порождающие этот вид эгоизма, Шопенгауэр поясняет следующим образом. Представление большего страдания, чем наше собственное, уменьшает боль нашего собственного страдания. Чтобы облегчить своё собственное страдание, человек начинает заставлять страдать других, и чужое страдание становится для него само по себе приятным. Есть примеры подобной жестокости и злости, представляемые историей в лице Неронов, Домицианов и других[53].                  

В своей книге «Две основные проблемы этики» в параграфе 18 раздела «Добродетель человеколюбия» Шопенгауэр пишет: «таинственный процесс сострадания чужое страдание само по себе и как таковое непосредственно становится моим мотивом, ясно отличается от первой положительным характером возникающих из неё поступков, здесь сострадание не только удерживает меня от ущемления другого, но даже побуждает меня помогать ему. Это вполне непосредственное, даже как бы инстинктивное участие в чужом страдании, т. е. сострадание, есть единственный источник таких поступков, если они должны иметь моральную ценность, т. е. быть чистыми от всяких эгоистических мотивов и именно поэтому пробуждать в нас самих то - внутреннее удовлетворение, которое называют доброй, удовлетворённой, одобряющей совестью; они должны также возбуждать и в зрителе своеобразное сочувствие, уважение, удивление и даже смиренную мысль о собственном несовершенстве — мысль, которая есть неоспоримый факт. Если же добрый поступок, обусловлен каким- нибудь другим мотивом, то он не может быть никаким иным, кроме как эгоистичным, разве только он идёт ещё далее и имеет даже злобный характер»[54].                                          Нравственный мотив присутствует, когда причиной совершения или оставления поступка служит исключительно благо и польза другого человека, освобождение его от бедствия и страдания. Нравственное достоинство поступка  зависит напрямую от того, что является целью этого поступка, а именно благо не собственное, а благо другого человека. Не облегчение собственного страдания, но облегчение и устранение чужого страдания. Моральность нравственного мотива определяется непосредственным отношением  к другому чужому благу, а не к своему собственному. Для этого необходимым условием является отождествление себя с другим человеком. Условием является стирание различия между одним и другим человеком. Именно на этом различии и основывается эгоизм человека. Так как человек не сидит в коже другого человека, то благо и бедствие его он видит только со стороны внешним взглядом. Уравнять себя с другим человеком можно только путём познания, другими словами представления о нём в своей голове. Это приведёт  к  соощущению с ним, его благо и бедствие будет представляться как своё собственное. Обстоятельства другого человека его печали, радости, потребности, нужды, лишения, страдания – становятся непосредственно моими. Я уже не смотрю на другого человека как на чужого. Я вместе с ним сострадаю даже при условии, что его кожа не заключает в себе моих нерв. Этот факт сострадания очень редкий, но, тем не менее, реальный и часто встречающийся. Он является фундаментом всей свободной справедливости и человеколюбия. Сострадание есть единственная основа всей нравственности человека. Всякий поступок человека имеет действительно нравственное достоинство настолько, насколько он произошёл из сострадания[55]. В своей главной работе «Мир как воля и представление» в параграфе 67 четвёртой главы Шопенгауэр говорит: «сострадание же проявляется в искреннем сочувствии радости и горю друга и в бескорыстных жертвах, которые мы ему приносим. Даже Спиноза говорит: благоволение не что иное, как желание, возникшее из сострадания»[56]. Здесь невольно можно увидеть действие сострадания, описанное Шопенгауэром. Один человек сострадает другому, но только ограничиваясь лишь своим собственным страданием. Он говорит: «Как  ему плохо, какой  несчастный, как мне его жалко, какой он бедный и одинокий…» сам страдая при этом. Более этого человек Шопенгауэра ничего не делает для улучшения благополучия другого человека. Благополучие другого оставляет равнодушие в человеке Шопенгауэра. Другими более понятными словами можно сказать, что по его философии деятельное участие к другому человеку направлено только на его страдание и это участие остаётся совершенно равнодушным к радостям и благополучию этого человека. Совершенно очевидно, что Шопенгауэр старается обосновать этот недостаток. Он говорит, что боль и страдание, лишение и недостаток есть положительное и непосредственно ощущаемое. Удовольствие, удовлетворение и наслаждение, счастье   есть нечто отрицательное, и состоит лишь в уничтожении недостатка и прекращении боли. Итак, страдание  есть положительное. Удовольствие и наслаждение есть  отрицательное, и заключается лишь в простом уничтожении боли и страдания. Уничтожил боль и страдание – получил удовольствие и наслаждение. Вот по этой причине наше участие концентрируется только  при виде недостатка, опасности и беспомощности другого человека. «Что же касается счастливых и довольных людей, то они, вследствие отрицательности всякого счастья и довольства, оставляют нас вполне равнодушными и безразличными»[57]. Таким образом, Шопенгауэр, обосновывая положительность страдания и отрицательность удовольствия и наслаждения, пришёл к отрицанию понятия сорадостия особой формы сочувствия одного человека к другому.  По Шопенгауэру сострадание противодействует эгоистическим или злостным мотивам, удерживает человека от причинения страдания другому человеку, не дозволяет самому быть причиной страданий для другого человека. В дальнейшем сострадание побуждает к активному действию оказания помощи другому человеку и освобождения его от страданий. Именно из этого пути сострадания происходят две добродетели: справедливость и любовь. Из этих двух добродетелей справедливости и любви рождаются все остальные добродетели[58]. В своём основном труде «Мир как воля и представление» в параграфе 66 в переводе Айхенвальда  Шопенгауэр пишет: «Всякая любовь – это сострадание». В другом месте параграфа 67 этой же книги пишет: «всякая истина и чистая любовь - сострадание», «всякая любовь, которая не есть сострадание, есть себялюбие»[59].                                                                                                               1) Первая степень сострадания имеет отрицательный характер и не допускает человека причинять страдания другим, быть причиной страданий другого человека, не позволяет доходить до отрицания воли другого человека. Такое действие сострадания, при котором человек удерживается от нанесения страдания и оскорбления другому человеку называется справедливостью. Справедливый человек не будет увеличивать своё благосостояние за счёт другого человека. Он не будет причинять страдания другим для утверждения своей воли, при этом отрицая и подавляя волю других людей. Он не будет использовать чужую волю как орудие для утверждения своей собственной воли. Принципом и правилом справедливости служит «никого не оскорбляй». Справедливый  человек  видит намного дальше других, а именно эгоистов и злобных людей, для которых принцип индивидуализации является причиной  разделяющей их со справедливостью. Справедливый человек в других людях видит ту же самую волю к жизни, которая находится и в нём. 2) Другая более высокая степень сострадания человека после того как он стал справедливым, характеризуется тем, что из неё следуют поступки отличающиеся уже положительным и активным характером. Сострадание на этой ступени не просто удерживает человека от нанесения оскорбления другим людям, но даёт импульс помочь им и освободить от страдания. При данной степени сострадания и в зависимости от величины, потребности и нужды другого человека, оно сострадание будет предлагать принести определённую жертву для другого человека. Эта жертва может состоять в затрате телесных и душевных чувств помогающих другому человеку. Эта жертва может состоять в моей собственности, моём здоровье, свободе, даже в моей жизни. Такое участие в судьбе других людей  из сострадания есть любовь. Принцип любви гласит «всякому, сколько можешь, помогай». Такого человека находящегося на высоте сострадания, при котором он достиг любви и принимает активное участие в судьбе других людей, принцип индивидуализации уже не так сильно привязывает к себе. Всё что касается его самого, он признаёт в других людях, а именно свою волю к жизни. Отсюда страдание, которое он видит в других людях, касаются его самого очень близко как своё собственное страдание и он старается установить равновесие между собою и другими людьми. Вследствие этого он отрекается от наслаждений, принимает на себя лишения, что бы смягчить и ослабить страдание других[60]. Шопенгауэр подводит итог того, что любовь со справедливостью имеют одно и то же основание в понятии сострадание. В основе любви лежит сострадание, сострадание служит основой справедливости. Хотя и происходят любовь со справедливостью из одного источника, однако различаются они между собой существенно. «Любовь проявляется в активном участии на пользу и благо других людей». [61]Справедливость наоборот основой имеет правило не трогать других людей, не нарушать права других людей, не делать обиды и оскорбления, страдания и боли. В книге «Мир как воля и представление» в переводе Айхенвальда параграфа 66 Шопенгауэр пишет: « В такой справедливости, если иметь в виду её сущность, заключается уже решение не идти в утверждении собственной воли так далеко, чтобы отрицать чужие проявления воли и принуждать их к служению первой »[62]. Из всего написанного о действии любви, а именно её положительности и активности характера возникает вопрос к философии Шопенгауэра. Что служит предметом действия любви? На что направляется активная деятельность человека, мотивируемая состраданием? Мы определили в нашей работе и точно указали, что взгляд Шопенгауэра на жизнь только как на сплошное страдание, учение о положительности всякого страдания и отрицательности всякого удовольствия и наслаждения. На этот вопрос Шопенгауэр даёт ответ. Предметом действия любви является лишь освобождение от страдания, облегчение и уменьшение страдания. Вывод напрашивается из того, что основанием любви по Шопенгауэру является сострадание. Отсюда окончательный вывод, напрашивающийся сам: сама сущность и проявление любви состоит только в сострадании.                                               Всё вышеизложенное о внутреннем нравственном мире человека изложено с точки зрения философа А.Шопенгауэра при исследовании его трудов «Мир как воля и представление» и «Две основные проблемы этики». Выше было указано, что книга «Две основные проблемы этики» является ключом к книге «Мир как воля и представление» и полностью помогает разобрать нравственный мир человека, по словам самого А. Шопенгауэра. Теперь перейдём к разбору тех же нравственных качеств человека, но с точки зрения Христианства, и использовать будем в основном тексты Священного Писания и Священного Предания. Для сопоставления и полного понимания разницы между отношением философии Шопенгауэра к нравственности и отношением  Христианства к нравственности не обойтись без понимания свободы воли Христианством. Мы и начнём с описания понимания свободы воли Христианством. Известно, что Человек сотворён по образу и подобию Божию. Это прямое учение Божественного Откровения (Быт. 1, 27). Это значит, что человек изначально соответствовал внешне и внутренне Богу. Главное при суждении о достоинстве человека должно быть направлено на его душу. Образ и подобие Божие заключаются в душе, в личности человека. Нравственные условия, при которых находится человек следующие: самосознание, или разум, и самоопределение, или свобода. Относительно этих свойств человек есть нравственное существо, образ и подобие Божие. Нравственный закон человек усваивает силой самосознания или разума. С точки зрения Христианства человеку дана полная свобода, причём различается два вида свободы.                                                                          1) Свобода воли – формальная или психологическая свобода.                               2) Свобода нравственная (свобода духа) – реальная или истинная свобода. Относительно первой свободы: Священное Писание подтверждает существование свободы воли человека. Так, сотворивши человека, Бог сказал ему: «И заповедал Господь Бог человеку, говоря: от всякого дерева в саду ты будешь есть, а от дерева познания добра и зла не ешь от него, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрёшь» (Быт. 2, 16). В книге Второзаконие сказано: «Я предложил тебе жизнь и добро, смерть и зло: избери жизнь и будешь жить ты и семя твое (гл.30:15-19)». Если мы внимательно понаблюдаем за собой, то можем увидеть эту свободу выбора. Делая любое действие, мы чувствуем, что сами решились и сами совершаем это и что мы можем поступить иначе. По мнению Блаженного Августина « хотя человек сотворен свободным, но в акте грехопадения он потерял свободу, раз навсегда сделался несвободным». Человек сделался рабом греха. Если и осталась у него свобода, то разве для действий обыденных и внешних, а не для дел нравственных и угодных Богу. Отсюда можно сделать небольшой вывод относительно первой формальной свободы. Чем меньше делаем греха, тем более становимся свободными и увеличиваем формальную свободу.                                                                                                             Относительно второй свободы: Перейдём ко второму виду свободы – свободе нравственной или свободе духа. Человеку нужна такая свобода, которая постепенно укреплялась бы в неизменном следовании добру, а не летала безразлично над добром и злом. Нравственная свобода человека состоит в добровольном стремлении указанного Божественного пути делания добра. Человек может постепенно переходить в состояние делания добра, при этом уменьшая грех. Человек становится свободным при достижении состояния, когда исключается выбор между добром и злом и человек полностью выбирает только добро. Священное Писание подтверждает истинность такой свободы. Священное Писание гласит: «и познаете истину, и истина сделает вас свободными (Ин.8:32) ». В другом месте: «если Сын освободит вас, то истинно свободны будете (ст.36)». Ещё сказано: « где Дух Господень, там свобода (2 Кор.3:17)».  В Посланиях Апостолов: «закон духа жизни о Христе Иисусе освободил меня от закона греха и смерти (Рим.8:2)». В Ветхом Завете «кто вникает в закон совершенный, закон свободы, и пребудет в нем, тот, будет не слушателем забывчивым, но исполнителем дела (Иак.1:25) ». Ещё в Ветхом Завете: «так говорите и так поступайте, как имеющие быть судимы по закону свободы (Иак.2:12) ». В Посланиях к Римлянам: «сама тварь освобождена будет от рабства тлению в свободу славы детей Божиих (Рим.8:21) ». Отсюда следует, что истинная свобода есть в уподобившейся Богу личности. Истинно свободный человек употребляет свободу только для делания добра. Творящий же грех есть не свободный человек, ибо написано: «всякий делающий грех есть раб греха (Ин. 8:34) ». Пришествие Господне было для освобождения людей от рабства греху. Без Господа Иисуса Христа нет свободы человеку и нет спасения. В этом смысле сказал Господь: без Меня не можете делать ничего (Ин. 15:5). Стремление человека к добру и уподоблению Богу есть свобода. Можно привести простые примеры. Например: человек пьёт и ругается. Вдруг он решил в один момент бросить эти греховные привычки. Это его выбор и его свободная воля избавиться от греховных привычек и получить истинную свободу от рабства этим греховным привычкам. Значит, свобода есть подчинение самому себе, а не посторонней силе и она свобода есть независимость. Когда человек поступает именно так и стремится к своему истинному первоначальному назначению к добру и Богу, он определяет себя из своего истинного первоначального существа, а не из какого - то постороннего вынужденного. А если наоборот человек совершает грех, зло и уклоняется от Бога, то он определяет себя не из истинного первоначального существа, он делает дела чужой власти неугодной Богу. Он становится несвободным, он "раб греха". При этом воля человека свободна, но дух его несвободен и подчинён злой воле.                                                                              С точки зрения Христианства нравственность - это жизнь во Христе, жизнь по закону Божьему и сознательное и свободное применение человеком в своей жизни заповедей Господа Иисуса Христа. Из определения нравственности в Христианстве ясно определяется вывод, что её основой  является  вера в Господа Иисуса Христа.  Апостол Павел говорит: "без веры невозможно угодити Богу", и "всякому приходящему к Богу подобает, прежде всего, веровать" (Евр. 11, 6). Христианская вера является основой нравственности Христиан. Вера в Бога является обязательным условием для исполнения нравственного закона. Если нет веры в Бога, то тогда нет и исполнения нравственного закона. У такого человека нравственная жизнь не имеет Христианского основания, и он сам для себя становится законом. Основной целью Христианской нравственности является максимальное достижение и исполнение заповедей Господа Бога Иисуса Христа. Только в Христианстве можно достигнуть высочайшей нравственной чистоты. Именно здесь подаётся возвышенное учение о Боге, который есть высочайшая Любовь. Христианская вера помогает человеку избавиться от пороков эгоизма, от привязанности к миру и служению миру. Если определять примером единения Христианской  веры и нравственности, то это будет выглядеть следующим образом: Христианская вера есть корень растения, а нравственность есть ствол и ветви этого растения. Апостол Иаков говорит: "вера без дел мертва, есть" (Иак. 2, 20). Апостол Павел призывает к вере и соблюдению заповедей Божиих. Из этого следует, что Христианская вера зеркально  отражается в нравственном характере, а нравственность отражается в Христианской вере. Святые Отцы Церкви говорят в своих цитатах о тесной связи веры и нравственности. Святой Игнатий Богоносец говорит: "Вера есть путеводитель, а любовь - путь к Богу". Если есть понятие нравственности, то значит и есть понятие нравственного закона. Нравственный закон это такой закон, который определяет деятельность нравственно-разумных существ, действующих свободно и с сознанием (т.е. людей). Нравственный закон обусловлен признанием его со стороны свободной воли человека. Обусловленная необходимость нравственного закона называется обязательством. Обязательство есть поведение без принуждения. Например, нравственный закон обязывает быть милосердным, но не принуждает к этому. Человек может и не выполнять этого требования нравственного закона, но это не значит, что при этом закон не имеет силы и значения. При уклонении и невыполнении обязательств нравственного закона, человек «разлагается» до тех пор, пока не обратится к выполнению обязательств нравственного закона. Святые Отцы сказали, что источник нравственного закона есть воля Божия. И поэтому нравственные требования закона очень высокие. "Един есть законоположник и Судия", говорит Апостол Иаков. Воле Божией повинуется вся природа, её исполняют ангелы, для её исполнения приходил на землю Сам Христос, её исполнять должны все люди. Непосредственное отношение к нравственному закону имеет совесть. Она является выразительницей нравственного закона. Христианская совесть есть, прежде всего, нравственное Христианское сознание. Прислушаться к голосу совести это значит услышать голос Бога в душе человека. Голос совести – голос Божий. "Когда Бог сотворил человека, говорит преподобный авва Дорофей, Он вселил в него нечто Божественное, как бы некоторый помысл, имеющий в себе, подобно искре, и свет, и теплоту; помысл, который просвещает ум и показывает ему, что доброе и что злое, сие называется совестью, а она есть естественный закон... Последуя сему закону, т.е. совести, Патриархи и все Святые, прежде писаного закона угодили Богу". Так написано в поучении преподобного Дорофея о совести. Добрые дела совесть одобряет и даёт человеку радость и мир. При  совершении злых дел и поступков совесть не одобряет эти дела и немедленно обличает человека, возбуждает чувство вины до совершения греховного поступка. После совершения греха совесть мучает человека. В жизни Христиан совесть имеет большое значение. Определяется совесть главной целью жизни Христианина. В Священном Писании сказано: «Цель жизни человека на земле - Богоподобие и Богообщение» (Мф. 5, 48; ср. 1 Петр. 1, 15; Левит. 11, 14; 19, 2, 2.20). После грехопадения человеческая природа искажена, и человек совершает много греховных поступков и при пути к Богоподобию ему иногда трудно различать, что есть грех. Эту деятельность различения добра и зла выполняет совесть. Совесть отделяет злые поступки от добрых поступков и даёт об этом сигнал человеку. Человек, обратившийся к Христу и установивший с Богом общение, получает благодатную почву для исправления своей совести. Христианин старается жить по заповедям Господним, питает и греет свою душу чтением  Священного Писания, посещает Богослужения в Церкви Христовой. Всё это вместе взятое освящает и очищает до блеска совесть. Она становится чувствительным инструментом в помощи для исполнения нравственного закона Христианина. Достигнув определённой чистоты совести (блеска) Христианин старается смотреть на себя со стороны  и замечать все свои внутренние и внешние деяния и сравнивать их с Божественными законами. Вся жизнь Христианина начинает проходить в трезвости, самоосуждении и покаянии за содеянные грехи. Христианская совесть нужна человеку для достижения исполнения Божественного откровенного закона, который ясно и понятно предлагает требования воли Божией для спасения падшего человека, то есть грешника. Этот закон есть не что иное, как Евангельский нравственный закон. Сущность этого закона выражена в двух главных заповедях:                                          1) В заповеди о САМООТВЕРЖЕНИИ: "иже хощет по Мне идти, да отверзется себе и возмет крест свой и по Мне грядет" (Мф. 16, 24). – Эта заповедь помогает искоренить начало всякого греха выраженного в гордости и самолюбии.                                                                                                     2) В заповеди о ЛЮБВИ К БОГУ И БЛИЖНЕМУ: "Возлюбиши Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всею мыслию твоею, и искренняго твоего, яко сам себе" (Мф. 22, 37-40). – Эта заповедь помогает нам с помощью Любви к Богу искоренить в нас грехи прежней жизни. В исполнении этой заповеди человек получает воссоединение с Богом, Который есть Любовь.                                                                                                      Как указывает нравственное Богословие, главным началом Христианской нравственности есть Любовь к Богу и ближнему. В этой заповеди Любви заключены все законы, и она применима для всех случаев жизни. Сам Спаситель говорит, разговаривая с законником: "Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением твоим; сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя; на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки" (Мф. 22, 36-40). Блаженный Августин пишет: "сущность всего Божественного Писания заключается в любви к Богу и ближнему. Если ты не имеешь столько времени и силы, чтобы надлежащим образом пересмотреть все листы Священного Писания, то предайся только любви, которая обнимает собою всё прочее" (Слово о духе Священного Писания, смотри Христианское  Чтение 1824 г., ч. 15, кн. 9, стр. 306). Подводя итог вышесказанному можно определить, что Христианское учение о любви есть главное начало нравственной жизни человека. Бог возлюбил людей и послал Сына Своего Единородного Иисуса Христа для их спасения. Господь Иисус Христос за всех людей пролил Свою Кровь и дал возможность им быть наследниками Царства Божия. На эту любовь самого Бога Христианин должен отвечать взаимно. Все мы - члены одного тела Христова, все рождены одним крещением, все мы причащаемся от одной чаши Тела и Крови Христовой, все имеем благодатные дары одного и того же Духа Божия, одинаковое упование и звание (Еф. 4, 2-6). И как члены одного и того же телесного организма помогают и содействуют друг другу, так точно должны относиться друг к другу и мы все - члены единого организма духовного, единого человеческого естества, единого тела Церкви Христовой, и потому-то, кто не развивает в себе чувства любви к ближнему, тот остаётся вне общества Христианского, и на деле не есть Христианин (профессор  протоиерей Н. Стеллецкий. Любовь как главное начало или сущность нравственности. Стр. 74-79).                                                                              Эгоизм (от лат. ego — «я») — поведение, целиком определяемое мыслью о собственной пользе, выгоде, когда индивид ставит свои интересы выше интересов других. Эгоистичное поведение человека, полностью сориентированные на его Я, на его благо (удовольствие, выгоду, успех, счастье). Согласно эгоизму, удовлетворение человеком личного интереса рассматривается в качестве высшего блага. Когда эгоист заботится о себе, то он заботится о своём теле, о своём удовольствии, о своём комфорте. Эгоист руководствуется только своими личными желаниями, всё его внимание сосредоточенно на себе самом, как он выглядит, во что одевается. Эгоист постоянно требует к себе повышенного внимания. Всё это способствует развитию в нём ещё большего эгоизма. С эгоистической точки зрения он заботится о себе, с Христианской точки зрения он губит свою душу, так как становится всё большим и большим эгоистом. Эгоизмом иногда называют самомнение, или самодовольство, при котором благоволение к себе может осуществляться за счёт других[63]. Конфликты между людьми имеют основанием соперничество между ними. Острота таких конфликтов особо остро проявляется там, где главной причиной является эгоизм. В этом соперничестве происходит действие преобладания одних людей над другими. Доходит даже до того, что неудача одних является радостью для других. Люди соперничают между собой в сфере различных интересов, и при этом задевается гордость, самолюбие, честолюбие и проявляются другие страсти, которые приводят к тяжёлым преступлениям. Эгоизм и честолюбие открывает в человеке всю его безнравственную сущность. «Кто соперничает, тот побежден уязвлённым самолюбием, которое мучается успехом других», так написал Святой Ефрем Сирин. При соперничестве человек борется со своей совестью, а значит и с присутствием Бога в его душе. В Христианском нравственном формировании личности ставится цель преодоления всех природно-стихийных начал и подчинения их высшим и разумным этическим принципам. Провозглашаемое в Христианстве стремление к духовно-нравственному совершенству ни в коем случае не означает установку личности на превосходство, поскольку подлинное совершенство предполагает всецелое преодоление эгоизма и достижение любви, которая не завидует, не превозносится, не гордится, не мыслит зла (1 Кор.13:4-5). В отличие от проявлений враждебности и соперничества, обрекающих самого человека на отчуждённость и одиночество, любовь представляет собой не что иное, как действительную причастность человека к полноте бытия, и открывает перед ним горизонты неограниченной духовной свободы, несущей в себе возможности творческого самовыявления личности[64].                              Святой Иоанн Кронштадтский сказал: «Милосердие и сострадание – это те главные ориентиры, соотнося с которыми свою жизнь, человек сможет сохранить не только себя как личность, но воссоздать на земле Царствие Божие, мир добра, красоты и справедливости». Состраданием называется неудовольствие, испытываемое чужими страданиями. В Христианской этике сострадание определяется как сочувствие чужому горю и страданию, соединенное с желанием помочь. Моральная ценность сострадания определяется двумя аспектами:                                                                                  1) Внутреннее сопереживание чужого несчастья. Если мы не можем и не имеем возможности удалить причины чужого несчастья или беды, и не имеем такой возможности, по каким либо причинам, то мы должны проявить сострадание словом сочувствия. Постоять рядом, сказать утешительное слово поможет страдающему человеку легче перенести беду и перенести тяжесть переживаний. Сострадание со стороны других людей помогает страдающему человеку переносить одиночество, даёт терпение, мужество жить дальше, вселяет надежду на будущее. Человек после этого с благодарностью вспоминает и думает о людях. Христианин знает, что если даже человек сам виноват в своём страдании, он всё равно нуждается и имеет право на слово утешения и ободрения. Он имеет право на возможность быть услышанным и излить всю свою внутреннюю боль и скорбь. Христианин при сострадании должен видеть чёткую грань между любовью к человеку и совершённым им грехом. При сострадании надо утешать и любить самого человека, а не совершённый им грех или поступок. Сострадание, которое совершают Христиане по отношению к страдающим людям должно помогать бороться им против зла внутри них. Без вышеуказанных условий сострадание может  стать простым лёгким сентиментальным сочувствием и не достигнет настоящей спасительной цели.                                                                                             2) Сострадание, проявляющееся в поступке, которое очень активно и ему сопутствует милосердие и благотворительность. Дела милосердия это реально помочь нуждающемуся человеку, поделиться с ним материально. В обществе много людей, которые поставлены в трудные жизненные обстоятельства и у них нет сил, самим справиться со своими проблемами. Особо выделяются в данной категории старые, инвалиды, многодетные, больные. Кроме доброго слова сострадания им нужна реальная материальная помощь. Дела благотворительности и милосердия могут проявляться в больших масштабах, чем помощь отдельным людям. Богатые Христиане совершают благотворительность детским домам, больницам, школам, домам для престарелых людей. Сама благотворительность помогает не только нуждающимся людям, но и даёт радость и утешение благотворителю. Дела милосердия Христиан проявляются и в умении прощать. Прощение это одна из главных норм Христианской этики и корни её происходят из любви. Эта норма прощения настолько велика в Христианстве, что распространяется и на прощение врагам.

Вывод: При помощи исследования трудов Шопенгауэра «Мир как воля и представление» и «Две основные проблемы этики» определили его взгляд о раскаянии совести и вменении, об эгоизме и моральных следствиях, о сострадании и моральных следствиях. Основной корень ответов на эти вопросы содержится в отрицании свободы человеческой воли. Из этого отрицания вытекает последовательно всё учение Шопенгауэра о раскаянии совести и вменении, об эгоизме и моральных следствиях, о сострадании и моральных следствиях. В определении философа надо раскаиваться не в  том ,что хотел, а  в  том , что  сделал. Ибо, руководимый ложными понятиями, я сделал нечто иное сравнительно с  тем , что соответствовало моей  воле». Раскаяние это исправленное познание – таков вывод философа. Воля неизменна и никогда не может измениться. Мы определяем, что Шопенгауэр не отрицает существования в человеке нравственной ответственности и вменения. Он признаёт его как факт сознания. Это не увязывается в отрицание свободы воли человека. Шопенгауэр ставит во главу угла не поступки и действия человека, а его характер. Шопенгауэр о совести: «Совесть – чувство содеянной несправедливости». Угрызение совести в данном случае происходит не в направлении того, что он делает и совершает греховного, а в направлении того, что он существует и имеет такой плохой от рождения характер. Понятие совести сводится просто к ощущениям приятно или неприятно. Совесть не имеет смысла и не выполняет свою основную деятельность осуждения или одобрения  свободных действий человека. При разборе эгоизма выделяет три пункта:    1) эгоизм, ищущий всегда собственного блага.                                                                   2) злость, которая хочет чужого бедствия.                                                                 3) сострадание, не хотящее чужого бедствия.                                                       Эгоистическими философ определил даже те поступки, которые приводят к усовершенствованию человека. Кратко говоря эгоистическим поступком, является вообще любой поступок, который хоть каким - то образом послужил благом для человека, исполнившего данный поступок. Определяясь, таким образом, эгоистическим поступком будет любой хороший поступок, если при его совершении конечной целью поступка в любом времени настоящем или будущем является благо или освобождение от страдания. Вторжение одной индивидуальной воли в пределы утверждения другой индивидуальной воли называется несправедливостью.  Выражением эгоизма служит злость. Шопенгауэр говорит: «сострадание же проявляется в искреннем сочувствии радости и горю друга и в бескорыстных жертвах, которые мы ему приносим. Здесь невольно можно увидеть действие сострадания, описанное Шопенгауэром. Один человек сострадает другому, но только ограничиваясь лишь своим собственным страданием. В дальнейшем сострадание побуждает к активному действию оказания помощи другому человеку и освобождения его от страданий. Именно из этого пути сострадания происходят две добродетели: справедливость и любовь.   Предметом действия любви является лишь освобождение от страдания, облегчение и уменьшение страдания. Вывод, напрашивающийся сам: сама сущность и проявление любви состоит только в сострадании.                                 В отличии от философии Шопенгауэра в Христианстве признана и взята за основу свобода воли человека. Свобода воли подтверждается словами Священного Писания, которые приведены в нашей работе. По причине разного понимания свободы воли философией Шопенгауэра и Христианством получаются и разные понимания нравственных качеств человека. В Христианстве человек становится полностью свободным, когда избирает делание добра. Свобода в Христианстве есть независимость от греха. С точки зрения Христианства нравственность - это жизнь во Христе, жизнь по закону Божьему и сознательное и свободное применение человеком в своей жизни заповедей Господа Иисуса Христа. Христианская совесть есть, прежде всего, нравственное Христианское сознание. Достигнув определённой чистоты совести (блеска) Христианин старается смотреть на себя со стороны  и замечать все свои внутренние и внешние деяния и сравнивать их с Божественными законами. Вся жизнь Христианина начинает проходить в трезвости, самоосуждении и покаянии за содеянные грехи. При исполнении заповедей Божиих человек получает воссоединение с Богом, Который есть Любовь. Бог есть Любовь.                                                               Эгоизм (от лат. ego — «я») — поведение, целиком определяемое мыслью о собственной пользе, выгоде, когда индивид ставит свои интересы выше интересов других. Эгоизм и честолюбие открывает в человеке всю его безнравственную сущность. «Кто соперничает, тот побежден уязвлённым самолюбием, которое мучается успехом других», так написал Святой Ефрем Сирин. Провозглашаемое в Христианстве стремление к духовно-нравственному совершенству ни в коем случае не означает установку личности на превосходство, поскольку подлинное совершенство предполагает всецелое преодоление эгоизма и достижение любви, которая не завидует, не превозносится, не гордится, не мыслит зла (1 Кор.13:4-5).    Святой Иоанн Кронштадтский сказал: «Милосердие и сострадание – это те главные ориентиры, соотнося с которыми свою жизнь, человек сможет сохранить не только себя как личность, но воссоздать на земле Царствие Божие, мир добра, красоты и справедливости». В Христианской этике сострадание определяется как сочувствие чужому горю и страданию, соединенное с желанием помочь. Моральная ценность сострадания определяется двумя аспектами:                                                                                       1) Внутреннее сопереживание чужого несчастья.                                                       2) Сострадание, проявляющееся в поступке, которое очень активно и ему сопутствует милосердие и благотворительность.                                              Сравнивая нравственные философские понятия Шопенгауэра и нравственные ориентиры Христианства, мы видим существенное отличие их друг от друга. Шопенгауэр отвергает все доказательства существования Бога. Все понятия нравственности, а именно: раскаяние совести, эгоизм, сострадание, любовь, милосердие, справедливость он строит без существования Бога. Отсюда все нравственные понятия несостоятельные, ограниченные, имеют противоречивость, понятия не имеют конкретной логической цепочки и полноценной окончательности. К примеру, по Шопенгауэру эгоистическим поступком называется вообще любой поступок. Роль нравственности в философской системе Шопенгауэра заключается в том, что «Ценность жизни заключается в том, что жизнь учит больше её не хотеть…». Глубоко пессимистическое понятие жизни, ограниченное, заставляющее человека умереть уже «заживо». Человек, изучивший нравственную сторону философию Шопенгауэра,  мыслит об ограниченности жизни, её несостоятельности, её ненужности, бессмысленности всех жизненных ориентиров. Опасность данной нравственности в философии Шопенгауэра может заключаться в совершенно диких выводах в форме самоубийства.  Жизнь никчёмна – зачем жить? В Христианстве наоборот все нравственные понятия тесно связаны с Богом и прямо противоположны  понятиям  нравственной философии Шопенгауэра. Достижение  Царства   Небесного  является основным поручением Христа для нашей жизни здесь.   Временную жизнь заменит вам бесконечное блаженство в Царстве небесной славы. Если положить жизнь свою ради ближнего есть высокая степень добродетели, то пожертвовать ею ради Христа есть мученический подвиг, который будет увенчан Самим Господом.

 

3.2. Взгляд Шопенгауэра на самоубийство, аскетизм Шопенгауэра как отрицание воли к жизни. Смысл  жизни и назначение человека в Христианстве[65].

Признание всякого страдания связанного с любой жизнью должно неминуемо вести к понятию самоубийство каждого страдающего человека. Надо избавиться от жизни, которая неминуемо ведёт к страданиям, лишениям, горестям и так далее. Таков должен быть вывод в философии Шопенгауэра. Но Шопенгауэр не одобряет самоубийство, как действие для освобождения от страданий и несчастий. Основное условие, которое должно выполняться при выборе инструмента способного помочь индивидууму уйти от страданий и несчастий это отрицание воли к жизни. В своей основной работе «Мир как воля и представление» в переводе Айхенвальда в параграфе 69 читаем: «самоубийство – никак, не будучи отрицанием воли, оно представляет собой феномен её могучего утверждения»[66]. В другом месте этой же книги философ пишет: «Ибо сущность отрицания состоит в том, что человек отвергает не страдания, а наслаждения жизни. Самоубийца хочет жизни и не доволен только условиями, при которых она ему дана. Поэтому он отказывается вовсе не от воли к жизни, а только от самой жизни, разрушая её отдельное проявление. Он хочет жизни, хочет незатруднённого бытия и утверждения тела, но сплетение обстоятельств этого не допускает, и для него возникает великое страдание»[67]. Шопенгауэр находит подходящую замену самоубийству и это есть аскетизм. По его философии аскетизм есть отрицание воли к жизни. Вникнув в цитату Шопенгауэра о самоубийстве, мы замечаем, что самоубийство имеет эгоистическую природу. Самоубийца хочет жизни, но по сложившимся обстоятельствам воля его страдает. При этом самоубийца находит средство для уничтожения этой страдающей воли к жизни. Он считает, что для воли к жизни безразлично каждое отдельное её явление и что она при уничтожении того или другого явления остаётся неприкосновенной  и будет концентрироваться в других явлениях. Самоубийца уверен, что воля к жизни останется нетронутой при уничтожении его тела и что она (воля) после  уничтожения своего явления представляемого индивидуальной жизнью будет концентрироваться в других явлениях, так как жизнь есть неизбежная функция воли к жизни. Философ утверждает, что сама воля к жизни у самоубийцы не только не отрицается, но даже утверждается в большей степени. «Самоубийство относится к отрицанию воли, как отдельная вещь к идее: самоубийца отрекается только от индивида, а не от вида»[68]. Шопенгауэр в своей работе пишет: «Самоубийство представляет собой совершенно бесплодный и безумный поступок»[69]. Этот вывод им сделан на основании того, что воля к жизни всегда есть жизнь, а всякая жизнь связана со страданием, то самоубийство есть самостоятельное разрушение отдельного явления страдания, а воля к жизни остаётся неприкосновенной. После самоубийства воля к жизни, оставшаяся неприкосновенной  будет концентрироваться в других явлениях и страдание, прекратившееся для одного явления воли, беспрерывно и неизменно будет продолжаться для других её явлений. Ошибка самоубийцы по Шопенгауэру заключается в том, что он уничтожает своё тело являющееся объектом воли, прежде чем страдание успеет надломить и сокрушить саму волю к жизни являющуюся основой жизни. Эту волю к жизни как вещь в себе не может уничтожить насилие или физическая сила. Насилие и физическая сила может разрушать только явление воли в данное время и в данном месте. Саму волю к жизни может уничтожить только познание бедственности и страдания всякой жизни. По Шопенгауэру единственным путём спасения для освобождения себя от страданий является путь дающий воле являться, обнаруживаться и концентрироваться беспрепятственно таким образом, чтобы в этом свободном и беспрепятственном явлении её (воли) можно было узнать истинное её существо, которое связано с бедствием и страданием. Только вследствие познания воля может уничтожать сама себя и  таким образом прекращать страдание, которое неотделимо от её явления. Это уничтожение невозможно сделать физически, например: уничтожить зародыш, убить или совершить самоубийство. Всё вышеизложенное описывается Шопенгауэром в его основном труде «Мир как воля и представление»: «Совершенно аналогичным заблуждением было бы думать, будто, подавляя цели природы во время оплодотворения, можно достигнуть того же, что бывает в результате добровольного целомудрия; так же нелепо ввиду неизбежных страданий жизни содействовать смерти новорождённого, вместо того чтобы прилагать всевозможные усилия для обеспечения жизни всему, что стремится к жизни. Ибо, коль скоро воля к жизни существует, то её, как единственно метафизическое начало, или вещь в себе, не может сломить никакая сила, а может быть уничтожено только её явление на этом месте и в это время. Сама воля ничем, кроме познания, не может быть упразднена. Вот почему единственный путь спасения заключается в том, чтобы воля проявлялась беспрепятственно, дабы в этом проявлении мы могли познать своё собственное существо. Только в результате этого познания воля может отвергнуть самоё себя и тем самым положить конец страданию, нераздельно связанному с её проявлением, но этого нельзя осуществить физическим насилием, каковы вытравление плода, умерщвление новорождённого или самоубийство. Поэтому надо всячески содействовать целям природы, раз уж определилась воля к жизни, составляющая внутреннюю сущность природы»[70]. В другом месте этого же основного труда Шопенгауэр пишет: «Именно потому, что самоубийца не может перестать хотеть, он перестаёт жить, и воля утверждает здесь себя именно путём разрушения своего явления, ибо иначе она уже не в силах себя утвердить. А так как то, что в качестве умерщвления воли могло бы привести самоубийцу к отрицанию своей личности и освобождению, и есть именно страдание, от которого он уклоняется своим поступком, то самоубийца в этом отношении похож на больного, не позволяющего завершить начатую уже болезненную операцию, которая окончательно исцелила бы его, и предпочитает сохранить болезнь. Страдание идёт ему навстречу и как таковое открывает ему возможность отринуть волю, но он устраняет его от себя, разрушая проявление воли, тело, чтобы сама она осталась несломленной. Вот причина того, почему почти все этические системы, как философские, так и религиозные, осуждают самоубийство, хотя сами они приводят для этого только странные, софистические основания. Но если человек когда-либо воздержится от самоубийства из чисто моральных побуждений, то сокровенный смысл этого самопреодоления (в какие бы понятия он, ни облекался его разумом) был следующий: «Я не хочу уклоняться от страдания, чтобы оно помогло мне уничтожить волю к жизни, проявление которой так бедственно, чтобы оно укрепило и теперь уже открывающееся мне познание истинной сущности мира до такой степени, дабы это познание стало последним квиетивом (означает отрешённое, лишенное аффектов пассивное поведение) моей воли и освободило меня навсегда"»[71]. Витиеватые философские предложения трудны для понимания и прочтения неопытному читателю и поэтому мы подробно разберём вышеизложенные предложения из основного труда Шопенгауэра. Поскольку страдание приводит нас к познанию истинности воли, которое влечёт за собой уничтожение или отрицание её (воли), то самоубийца насильно отрывающий себя от страдания, которое должно было привести его к осознанию неразделимости страдания от самого существа воли и через это к отрицанию и уничтожению самой воли, равен больному, который не разрешает окончить начатую болезненную операцию, которая могла бы на сто процентов излечить его и через это он только задерживает в себе болезнь. Нравственным мотивом, который удерживает от самоубийства насильственного освобождения себя от страдания, должно быть сознание того, что страдания имеют свойство укреплять наше познание бедственности и страданий мира таким образом, что это познание становится  окончательным квиетивом (означает отрешённое, лишенное аффектов пассивное поведение), уничтожением  и отрицанием воли и ведёт к освобождению от страданий. Это он относит и к неодобрению убийства детей и вообще убийства. Таким образом, самоубийство по Шопенгауэру есть в действительности глупый поступок, не достигающий той цели, которую хотят достигнуть при самоубийстве. Самоубийство уничтожает только  определённое явление воли, но нисколько не касается самой воли. Воля является основой и принципом жизни. Поэтому самоубийца, прекратив страдания для этого явления, в этом времени и пространстве, терпит как воля к жизни именно это страдание в других явлениях. В пункте 2.2 нашей работы мы уже упоминали кратко и сравнивали аскетизм Шопенгауэра с Христианским аскетизмом и указали существенные различия между ними. Сейчас мы рассмотрим аскетизм Шопенгауэра более углублённо и практическое его применение в жизни любого Шопенгауэровского человека. Настоящее отрицание воли противоположное самоубийству, как утверждение воли по Шопенгауэру есть аскетизм. Аскетизм составляет высшую добродетель, источником которой  является сострадание и оно же источник всей нравственности. Шопенгауэр в своём основном труде «Мир как воля и представление» в параграфе 68 пишет: «Аскетизм выражается, далее, в добровольной и преднамеренной нищете, которая наступает не только per accidens, при раздаче имущества для облегчения чужих страданий, но служит здесь целью сама по себе и должна быть постоянным умерщвлением воли, чтобы удовлетворение желаний и сладость жизни вновь не возбудили воли, самопознание же прониклось отвращением к ней»[72].                                                           Философ понимает под аскетизмом намеренное сокрушение воли через отречение от приятного образа жизни и нахождение неприятного, самобичевание, страдальческий образ жизни и через это имеется цель погасить и успокоить волю. Доказательством вышесказанному будут слова из его работы: «Человек, достигший этого предела, как одушевленное тело и конкретное явление воли всё ещё продолжает чувствовать склонность ко всякого рода желаниям, но он сознательно подавляет их, принуждая себя не делать ничего того, чего ему бы хотелось, а напротив, делать всё то, чего не хочется ему – пусть это и не имеет никакой дальнейшей цели, кроме умерщвления воли»[73]. Следует это состояние из познания бедственности и страдания всего и всякой жизни. Бесконечное страдание всего живущего он рассматривает как своё собственное страдание и уже таким путём присваивает себе страдание и боль всего мира. Все мучения других, страдания о которых он  знает и все будущие мучения действуют на его дух как его собственные мучения. В таком состоянии всюду, куда ни глянет, он видит человечество в страданиях и страдающим для него является весь мир. Это познание всего страдающего мира сильно его впечатляет, даёт решительные действия для него: отказаться от жизни и всех наслаждений, как утверждений воли к жизни, отказаться от самой воли к жизни. По Шопенгауэру воля к жизни есть источник всякого зла и страданий, корень всякого зла. Надо полностью отречься от воли к жизни, надо заставить замолчать её. Надо добиться состояние равнодушия к чему бы то ни было. Таким образом, познание страдания всякой жизни заставляет аскета отречься не просто индивидуального явления воли, а отречься самой воли, как корня и источника самой жизни. Далее Шопенгауэр предлагает для достижения конечной цели отречения от воли к жизни заняться своим телом: «Он умерщвляет как самую волю, так и её внешность, её объектность – тело: он скудно питает его, чтобы пышное и цветущее тело не оживляло и не укрепляло воли, выражением и зеркалом которой оно является. Так налагает он на себя пост, прибегает даже к самобичеванию и самоистязанию, чтобы постоянными лишениями и мучениями всё сильнее сокрушать и умерщвлять волю, в которой он видит источник злосчастного своего бытия и страданий мира и отвергает её за это»[74]. Тело человека есть объект воли к жизни. Поэтому тело всегда будет заявлять свои права к жизни. Аскет должен вести непрерывную борьбу со своим телом и умерщвлять и подавлять его, как и волю к жизни. Полное умерщвление воли к жизни есть цель и идеал аскетизма. Полный покой и полное погашение воли к жизни есть высшее состояние, которого достигли немногие Святые люди. Философ говорит, что для достижения выбранной цели необходимо определить шаги. Первое это добровольное целомудрие. Далее добровольная и полная нищета имеющая целью погасить хотения и через это волю к жизни. Аскет себя должен настроить делать не то что ему хочется, а делать именно то, что ему не хочется. В основной работе Шопенгауэр пишет: «Так как он сам отвергает являющуюся в его личности волю, то он не станет противиться, если другой сделает то же самое, т.е. причинит ему какую-нибудь несправедливость: поэтому он рад всякому страданию, которое приходит к нему извне, случайно или по чужой злобе, рад всякой утрате, всякому поношению, всякой обиде, – он радостно принимает их как повод удостовериться, что он уже больше не утверждает воли, а охотно берёт сторону любого врага того явления её, которое составляет его собственную личность. Поэтому он с беспредельным терпением и кротостью переносит муки и позор, без гордыни воздаёт добром за зло и не допускает, чтобы в нём когда - либо возгорелось пламя гнева или вожделения» »[75]. Мы видим из написанного Шопенгауэром, что всякое страдание для аскета по злобе других, всякий вред, поношение, оскорбление являются для него радостью. Это помогает отрицать волю аскета к жизни. За зло он платит добром, воздерживается от гнева и влечения. Самое блаженное состояние аскета достигшего полного погашения воли к жизни. Он отрёкся от всего, наложил на себя всё неприятное, отрёкся от самого главного воли к жизни и за это получил гораздо больше, а именно внутреннюю радость и небесный покой. Погасшая воля к жизни есть блаженнейшее состояние. Аскет становится существом познающим, но полностью отражающим атаки мира в виде безразличия и хотения к его проявлениям. Таким образом, нравственное преобразование, которое получают эти люди, под влиянием испытанных ими страданий состоит в отвращении от воли к жизни и полном её уничтожении, в прекращении всякого хотения жить в форме индивидуальности. Это состояние, по словам Шопенгауэра, есть конечная цель и верховный идеал человеческой жизни и деятельности, который реализуется в аскетизме. Аскетизм, таким образом, становится высшей формой проявления моральности человека.                                В Законе Божием указаны все критерии, по которым можно определить смысл и назначение человека в Христианстве. Бог сотворил людей по образу и подобию Своему и дал им разум, свободную волю и бессмертную душу для познания Бога и уподобления ему. Эти бесплатные величайшие дары даны нам как инструмент для достижения Христианских ценностей. С помощью них мы должны становиться лучше и добрее, должны духовно возрастать к наследованию жизни вечной и соединения в жизни с Богом. Из этих глубоких критериев вытекает истинный смысл  нахождения человека на земле. Человек имеет высокую цель определённую самим Богом. У Бога нет, и не может быть ничего бессмысленного. Отсюда следует неукоснительно вывод, что если человек  живёт без веры в Бога, не признает и не старается исполнять заповеди Божии ведущие к жизни вечной, то и жизнь такого человека на земле становится бессмысленной. Если человек живёт без Бога, то и жизнь ему становится непонятной и широкой. Многие люди затрудняются ответить на вопрос, для чего они живут. Любому человеку для выполнения своей миссии на земле и получения вечной жизни необходимо:             а) Познать истинного Бога и веровать в Него.                                                                    б) Жить по выбранной вере, любить Бога, любить людей, творить добрые дела.                                                                                                                                У Апостола Павла говорится, что «без веры угодить Богу невозможно» (Евр. 11, 6). У Апостола Иакова говорится, что «вера без добрых дел есть вера недействующая, вера мёртвая». Истинное учение о правильном веровании Богу и смысле жизни человека на земле, содержится в Христианской вере, основанной на Божественном Откровении. Основная направляющая книга Христианина есть Святое Евангелие. В Святом Евангелии содержится полное учение о смысле жизни человека пришедшего к Христианской вере. В Священном Писании написано: «Посему говорю вам: не заботьтесь для души вашей, что вам есть и что пить, ни для тела вашего во что одеться. Душа, не больше ли пищи, и тело одежды? (Мф.6:25) ». Далее в Евангелии от Иоанна: «В Нём была жизнь, и жизнь была свет человеков» (Ин.1:4). В Деяниях Святых Апостолов читаем: «а Начальника жизни убили, Сего Бог воскресил из мертвых, чему вы свидетели» (Деян.3:15). Начальник жизни это Господь Иисус Христос. Настоящий, прозрачный смысл имеет жизнь, вводящая нас в вечность и соединяющая с Богом. Бог единственный Источник нескончаемых радостей, света и блаженного покоя. В Евангелии от Иоанна говорится: «Иисус сказал ей: Я есмь воскресение и жизнь; верущий в Меня, если и умрет, оживет. И всякий, живущий и верующий в Меня, не умрет вовек» (Ин.11:25).                                                                                                   Вхождение это начинается ещё на земле. Церковь, как творение Божие, есть предъизображение и начало вечной жизни. Новая жизнь уже на земле становится действительностью через веру в Того, Кто есть путь и истина и жизнь (Ин.14:6). Свидетельством этого является жизнь Святых. Но даже тот, кто не поднялся на ступень Святости, а лишь проходит свой духовный путь честно и ответственно, постепенно обретает внутренний мир и знает, в чём смысл его жизни[76].

Вывод:   Изучив работу   Шопенгауэра  «Мир как воля и представление» определили взгляд Шопенгауэра на понятия самоубийство, аскетизм. Опираясь на тексты Священного Писания, определили смысл жизни и назначение человека в Христианстве. Философ пишет, что надо избавиться от жизни, которая неминуемо ведёт к страданиям. Уйти от страданий и несчастий  отрицанием воли к жизни. Шопенгауэр утверждает: «самоубийство – никак, не будучи отрицанием воли, оно представляет собой феномен её могучего утверждения». Поэтому он отказывается вовсе не от воли к жизни, а только от самой жизни, разрушая её отдельное проявление. Самоубийца есть эгоист. Самоубийца хочет жизни, но по сложившимся обстоятельствам воля его страдает. Философ утверждает, что сама воля к жизни у самоубийцы не только не отрицается, но даже утверждается в большей степени. Шопенгауэр пишет: «Самоубийство представляет собой совершенно бесплодный и безумный поступок». Шопенгауэр находит подходящую замену самоубийству и это есть аскетизм. По его философии аскетизм есть отрицание воли к жизни. По Шопенгауэру: «Аскетизм выражается, далее, в добровольной и преднамеренной нищете, которая наступает не только per accidens, при раздаче имущества для облегчения чужих страданий, но служит здесь целью сама по себе и должна быть постоянным умерщвлением воли, чтобы удовлетворение желаний и сладость жизни вновь не возбудили воли, самопознание же прониклось отвращением к ней». Самое блаженное состояние аскета достигшего полного погашения воли к жизни. Он отрёкся от всего, наложил на себя всё неприятное, отрёкся от самого главного воли к жизни и за это получил гораздо больше, а именно внутреннюю радость и небесный покой. Погасшая воля к жизни есть блаженнейшее состояние. Аскет становится существом познающим, но полностью отражающим атаки мира в виде безразличия и хотения к его проявлениям. Таким образом, нравственное преобразование, которое получают эти люди, под влиянием испытанных ими страданий состоит в отвращении от воли к жизни и полном её уничтожении, в прекращении всякого хотения жить в форме индивидуальности. Это состояние, по словам Шопенгауэра, есть конечная цель и верховный идеал человеческой жизни и деятельности, который реализуется в аскетизме. Аскетизм, таким образом, становится высшей формой проявления моральности человека. Мы видим смысл жизни человека аскета указанного Шопенгауэром. Достижение высокой моральности путём аскетизма и без всякого упоминания имени Бога. Аскет живёт и старается преодолевать трудности без помощи Божией. Аскет хочет достичь цели отрицания воли к жизни для достижения внутреннего мира и покоя без признания имени Бога. Если посмотреть более глубоко на аскетизм Шопенгауэра, то можно увидеть в нём эгоистическую природу. Эта природа заключена в уходе от страданий для наивысшего достижения покоя без признания имени Бога. Возникает вопрос: «зачем нужен такой покой, при котором нет соединения с Тем, Кто создал этот покой, и кто управляет этим покоем? ». Вывод напрашивается сам собой: при достижении такого покоя, покоя не будет.  По поводу самоубийства тоже есть большие вопросы к Шопенгауэру. Для него это всего лишь неправильно выбранный инструмент для достижения полного покоя. Это неверное понимание ухода от воли к жизни, только в этом ошибка и всё. Здесь даже не рассматривается ничего с точки зрения греха, здесь нет греха. Под этим можно сделать и некоторый неверный вывод: самоубийство можно совершить, но это будет неправильный уход от страданий, так как не даст полного отречения от воли к жизни.  Получается, что самоубийство всё - таки предлагается как инструмент для некоторых? Человек Шопенгауэра имеет строго эгоистическую природу, он выбирает и расчётливо старается использовать определённый инструмент для ухода только  «от моих страданий».   Его вокруг ничего больше не интересует, у него нет родных и близких, нет детей, нет жены, нет страны, у него нет ничего вообще кроме собственного «я». Какой эгоизм? Какое извращённое и неверное понимание всего окружающего мира? Какая жестокость по отношению ко всему окружающему? Самое главное это, какое непонимание созданного Божественного мира, стройности и многозначительности его. Мы считаем, что уход человека от страданий путём аскетизма Шопенгауэра это попадание в новый виток страданий, а в конечном итоге погибель человеческой души.                                                            В противовес аскетизму Шопенгауэра определили смысл и назначение человека в Христианстве с точки зрения Закона Божьего. Мы предлагаем этот путь для людей, как спасительный для души. Бог сотворил людей по образу и подобию Своему и дал им разум, свободную волю и бессмертную душу для познания Бога и уподобления ему. Любому человеку для выполнения своей миссии на земле и получения вечной жизни необходимо:                                                                                                                     а) Познать истинного Бога и веровать в Него.                                                               б) Жить по выбранной вере, любить Бога, любить людей, творить добрые дела.                                                                                                                                У Апостола Павла говорится, что «без веры угодить Богу невозможно» (Евр. 11, 6).  Основная направляющая книга Христианина есть Святое Евангелие.  В Святом Евангелии содержится полное учение о смысле жизни человека пришедшего к Христианской вере. В Евангелии от Иоанна говорится: «Иисус сказал ей: Я есмь воскресение и жизнь; верущий в Меня, если и умрет, оживет. И всякий, живущий и верующий в Меня, не умрет вовек» (Ин.11:25).  Вхождение это начинается ещё на земле. Церковь, как творение Божие, есть предъизображение и начало вечной жизни. Новая жизнь уже на земле становится действительностью через веру в Того, Кто есть путь и истина и жизнь (Ин.14:6). Свидетельством этого является жизнь Святых. Но даже тот, кто не поднялся на ступень Святости, а лишь проходит свой духовный путь честно и ответственно, постепенно обретает внутренний мир и знает, в чём смысл его жизни.

3.3. Мнение Шопенгауэра об отношении своей пессимистической философии к Христианству и Новый Завет, как источник, Христианской этики определяющий способ жизни подобающий Христианам[77].

При рассмотрении предыдущих вопросов в параграфах 3.1 и 3.2 нашей работы опирающихся на основной труд Шопенгауэра «Мир как воля и представление» определили очевидную противоположность его пессимистической философии с духом Христианской веры, которая считает человека истинно индивидуальным и жизнь его благом. В параграфе 68 своей основной работы Шопенгауэр настойчиво пытается доказать читателю, что его глубокий пессимизм и Христианская вера имеют внутренние сходные черты. Шопенгауэр пишет в своей работе: «Ближе всего находится к нам Христианство; его этика всецело проникнута указанным духом и ведёт не только к высшим степеням человеколюбия, но и к отречению; и хотя эта сторона в виде явного зародыша проступает уже в апостольских писаниях, однако она была вполне развита и explicite выражена лишь позднее. Апостолы завещали нам: любовь к ближнему, равносильную любви к самому себе, благотворительность, воздаяние за ненависть любовью и добром, терпение, кротость, перенесение всевозможных обид без противления, умеренность в пище ради подавления похоти и — для того, кто может вместить — совершенный отказ от половой любви. Уже здесь мы видим первые ступени аскетизма, или истинного отрицания воли, — последнее выражение означает то же самое, что Евангелия называют «отвергнуться себя» и «взять крест свой» (Матф. 16, 24, 25; Марк 8, 34, 35; Лука 9, 23, 24; 14, 26, 27, 33). Это аскетическое направление стало всё более развиваться и создало подвижников, анахоретов и монашество, — явление, источник которого сам по себе был чист и свят, но именно потому совершенно непосилен для большинства людей, и в дальнейшем он мог породить только лицемерие и гнусность, ибо abusus optimi pessimus [злоупотребление лучшим есть худшее злоупотребление]. В последующем развитии Христианства это аскетическое зерно достигло полного расцвета в произведениях Христианских Cвятых и мистиков. Наряду с чистой любовью они проповедуют также полную резиньяцию (полное подчинение судьбе), добровольную и безусловную нищету, истинную безмятежность, совершенное равнодушие ко всему мирскому, отмирание собственной воли и возрождение в Боге, полное забвение собственной личности и погружение в созерцание Бога. Полное изложение этого можно найти у Фенелона, в его «Explication des maximes des Saints sur la vie interieure». Нигде, однако, дух Христианства в этом своём развитии не выражен так полно и мощно, как в произведениях немецких мистиков, — у Майстера Экхарта и в заслуженно знаменитой книге «Немецкая теология», о которой Лютер в своём предисловии к ней говорит, что ни одна книга, кроме Библии и Августина, не просветили его так хорошо о Боге, Христе и человеке (несмотря на это, подлинный и неискаженный текст её мы получили лишь в 1851 году, в штутгартском издании Пфейфера). Преподанные в ней заповеди и поучения составляют самое полное, проникнутое глубоким внутренним убеждением описание того, что я охарактеризовал как отрицание воли к жизни. Там, следовательно, надо ознакомиться с ним, прежде чем отворачиваться от него с иудейско-протестантской самоуверенностью. В том же прекрасном духе написано, хотя и не может считаться вполне равным названному произведению, «Подражание бедной жизни Христа» Таулера вместе с его «Medulla animae» [«Сердцевина души»]. На мой взгляд, учения этих настоящих Христианских мистиков так же относятся к учениям Нового Завета, как спирт к вину. Или: то, что в Новом Завете видится нам как бы в туманной дымке, в творениях мистиков, выступает перед нами без покрова, с полной ясностью и чистотой. Наконец, Новый Завет можно рассматривать как первое посвящение, а мистиков — как второе, σμικρά και μεγάλα μυστήρια [малые и великие мистерии]. То, что мы назвали отрицанием воли к жизни, предстаёт в древнейших памятниках санскритского языка ещё более развитым, многосторонне выраженным и живее изложенным, чем это могло быть в Христианской церкви и западном мире. То, что этот важный нравственный взгляд на жизнь мог достигнуть здесь более глубокого развития и более определенного выражения, вероятно надо приписать главным образом тому, что здесь он не был ограничен совершенно чуждым ему элементом, каким в Христианстве является иудейское вероучение, к которому по необходимости должен был приспособляться возвышенный Основатель нашей религии, отчасти сознательно, а отчасти, может быть, и бессознательно для самого себя. В силу этого Христианство и состоит из двух очень разнородных элементов: один из них, чисто этический, я назвал бы преимущественно и даже исключительно Христианским и отделил бы его от иудейского догматизма, уже существовавшего прежде. Если часто, особенно в наше время, высказываются опасения, как бы прекрасная и несущая спасение религия Христа не пришла когда-нибудь в совершенный упадок, то я объяснил бы это единственно тем, что она состоит не из одного простого, а из двух изначально разнородных элементов, соединившихся между собой лишь в силу исторических событий, и неодинаковое сродство этих элементов с духом наступившего времени, их неодинаковая реакция на него могут привести к разложению и распаду, но и после этого чисто этическая сторона Христианства всё-таки останется неповреждённой, ибо она неразрушима»[78]. Мы видим, что Шопенгауэр подгадывает своё учение  под Христианское учение. Он старается это доказать примером того, что Христианская религия имеет основной аскетический характер, который схож с его отрицанием воли к жизни. Шопенгауэр утверждает, что главный характер Христианского учения это отречение, совершенное целомудрие и уничтожение. В первоначальном Христианстве, которое родилось из учения Нового Завета и развилось в учениях Святых Отцов, очевидна аскетическая направленность и сие есть вершина, до которой все хотят подняться. Шопенгауэр указывает на цитаты Нового Завета. Он говорит, что главное учение это совет строгого безбрачия. В частности он ссылается на следующие места Святого Евангелия: От Матфея 19,11; От Луки 20, 35-37. Есть ссылки на Святых Апостолов: Первое к Коринфянам 7, 1-11; 25-40; Фес. 4,3; От Иоанна 1 е 3,3; Апокалипсис 14,4. По его мнению, брак в Христианстве является просто компромиссом с греховной природой человека. Брак есть уступка для маломощных людей, которые не имеют сил достигать высшего уровня аскетизма. Шопенгауэр подробно старается разобрать Новый Завет и присоединить его к своей философии. Нагорная проповедь Христа, по его мнению, есть прямое наставление к добровольной нищете и цель этого отрицание воли к жизни. Даже указывает и на некоторые места Святого Евангелия. Новый Завет даёт нам предписание, которому надо следовать. Тому, кто хочет с нами судиться о рубашке, отдать и верхнюю одежду (Мф.5, 40 и т.д.). Шопенгауэр даже не называет это законами, а называет предписаниями. Он указывает на предписание освободиться от всякой заботы о будущем, даже о завтрашнем дне (Мф.6, 25-34). Философ говорит, что эти предписания есть правила жизни, исполняя которые человек приходит к бедности. В этом месте философ соединяет две религии и говорит, что Будда дал такое же предписание,  подкрепив своим личным примером: «оставьте всё и будьте нищими». Особое место, куда показывает Шопенгауэр это Евангелие от Матфея, в котором Апостолом запрещается всякая собственность и даётся наставление к прошению милостыни (Мф.10, 9-15). Далее Шопенгауэр уже полномасштабно начинает операцию по присоединению цитат из Нового Завета к своему пониманию аскетизма. Он говорит: «Мы находим, наконец, что апостолы предписывают любовь к ближним, равную с любовью к себе, благотворительность, воздаяние за ненависть любовью и благодеянием, терпение, кротость, перенесение всех возможных оскорблений без сопротивления, воздержание в пище для подавления похоти, сопротивление половому влечению, если возможно, полное. Мы видим здесь уже первые ступени аскетизма или собственного отрицания воли. Это отрицание воли к жизни требует именно того, что в Евангелии называется отрицанием себя самого и взятием креста. И указываются места из Святого Евангелия (Мф.16,24,25; Марк 8,34,35; Лука 9,23. 24; 14, 26, 27,33) [79]». Постоянно находя в Новом Завете подтверждения своего пессимистического учения об отрицании воли к жизни, Шопенгауэр называет дух Нового Завета пессимистическим и утверждает, что этика Христианства заключает дух отрицания воли к жизни. Шопенгауэр вполне последовательно в своей основной работе пытается втолковать читателю тождество своей пессимистической философии с Христианской религией. Он говорит, что Христианство есть учение о глубочайшей вине человеческого рода через его существование и о влечении сердца к освобождению от существования. Если бы в Христианстве действительно заключалась тенденция к освобождению от существования в духе философии Шопенгауэра, то есть освобождение от всякого существования в форме индивидуальности, то эта направленность, прежде всего, должна бы быть реализована в аскетизме наравне с тем, как и пессимистический характер философии Шопенгауэра, реализован в аскетизме. Но Христианский аскетизм по своим глубочайшим, прямым и непосредственным мотивам отнюдь не есть стремление к освобождению от всего и всякого существования в форме индивидуальности. Здесь уместно повториться в том, что мы говорили ранее в нашей работе. Сюда можно и отнести мученичество. Мученики радостно переносили страдания и охотно оставляли земную жизнь не вследствие уничтожения их воли к жизни по  принципу индивидуальности, но вследствие пламенного влечения к соединению с Христом и к жизни небесной. У Святых мучеников было сильнейшее стремление к жизни, но только к жизни небесной  и больше света и простора для духа.  Святые мученики являются сильнейшими носителями не уничтожения воли к жизни по принципу индивидуальности, а наоборот  хотения жизни вечной для соединения с Иисусом Христом. Если бы этика Христианства действительно заключала в себе дух отрицания воли к жизни, и если бы Христианство было учением о влечении сердца к освобождению от существования, как предлагает Шопенгауэр, то в аскетизме и мученичестве должны быть найдены следы этого отрицания к жизни в форме индивидуальности.  Но там мы находим совершенно противоположные следы деятельности. Мученики и аскеты были пламенными борцами за стремление к жизни вечной по принципу индивидуальности.                           Перед человеком всегда рано или поздно возникает вопрос о его назначении на земле. Христианство в полной мере отвечает на этот сложный вопрос. Надо непрестанно прославлять имя Божие. В Посланиях Святых Апостолов говорится: «Ибо вы куплены дорогою ценою. Посему прославляйте Бога и в телах ваших и в душах ваших, которые суть Божии» (1 Кор. 6,20). В другом месте Апостольских посланий сказано: «Итак, едите ли, пьете ли, или иное что делаете, все делайте во славу Божию» (1 Кор. 10,31). Кроме того Христианин обязан смотреть внутрь себя и постоянно развивать и совершенствовать своего внутреннего человека. Душа Христианина есть драгоценное богатство с огромным внутренним потенциалом, который требует постоянно освящаться Духом Святым.  Евангелист Иоанн пишет: «Сия же есть жизнь вечная, да знают Тебя, единого истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа» (Ин. 17,3). Это говорит о том, что Христианин призван знать Бога, любить Бога и служить Богу. Работа должна происходить внутри себя и вокруг себя. Все Христиане это единая большая семья, в которой каждый, подражая Иисусу Христу, трудится для блага других. В Посланиях Святых Апостолов читаем: «Ибо мы соработники у Бога, а вы Божия нива, Божие строение» (1 Кор. 3,9). Значит, Апостолы нам говорят продолжать великое дело своего Создателя. Единство должно быть между Христианами и общее единение для прославления имени Божия. Евангелист Матфей пишет в главе 25 стих с 14 го 30  о неравномерности распределения талантов между людьми. Это говорит лишь о том, что бы Христиане помогали друг другу и находились всегда во взаимопонимании и взаимопомощи. Господь всегда ждёт от нас добровольной жертвенности сам, являясь примером её. Любовь и жертвенность его настолько высока, что он добровольно нас ради человек был распят на Кресте. Отсюда и следствие трудности истинного пути Христианина. Как образ Божий, как сын и наследник в доме своего небесного Отца, человек призван быть посредником между Творцом и тварью земною, чтобы словом и делом возвещать Его Святую Волю. Евангелист Иоанн пишет: «Я хлеб живой, сшедший с небес; ядущий хлеб сей будет жить вовек; хлеб же, который Я дам, есть Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира» (Ин. 6,51). В другом месте Евангелист Иоанн пишет: «Иисус сказал ей в ответ: если бы ты знала дар Божий и Кто говорит тебе: дай Мне пить, то ты сама просила бы у Него, и Он дал бы тебе воду живую» (Ин.4,10). Кроме того у Царя Давида в псалтири написано: «и вино, которое веселит сердце человека, и елей, от которого блистает лице его, и хлеб, который укрепляет сердце человека» (Пс. 103,15). Любой человек, обратившись к Священному Писанию, может уразуметь в нём источник нравственности. Всё Христианское учение о нравственности основано на откровении Слова Божия. Всё оно имеет центром Божественную Личность Господа Иисуса Христа. Господь Иисус Христос через Евангелистов и Апостолов оставил Христианам своё учение и путь, по которому должно идти для спасения. «Ибо вы к тому призваны, потому что и Христос пострадал за нас, оставив нам пример, дабы мы шли по следам Его» (1 Петр. 2,21). Весь свой путь и всё своё учение Господь даровал Христианам через Евангелистов в Новом Завете. В Новом Завете Христиане видят образец Нравственного совершенства в Образе Богочеловека. Господь Иисус Христос дал своё учение для многих поколений и сам явился живым примером этого учения и его исполнителем. Евангелист Иоанн пишет: « Кто из вас обличит Меня в неправде? Если же Я говорю истину, почему вы не верите Мне? » (Ин. 8,46). Никто не мог Господа Иисуса Христа изобличить в грехе. Много врагов Христа пытались обвинить его хоть в малейшем грехе, но их попытки разбивались о праведность и безгрешность Иисуса Христа. Об этом находим доказательство у Евангелиста Матфея: «говоря: согрешил я, предав кровь невинную. Они же сказали ему: что нам до того? смотри сам» (Мф.27,4). И в другом месте Евангелист Марк говорит: «оставь! что Тебе до нас, Иисус Назарянин? Ты пришел погубить нас! знаю Тебя, кто Ты, Святый Божий» (Мр. 1,24). Это доказывает лишь то, что Иисус Христос есть слагаемое всех нравственных и Божественных совершенств какие только могут быть и минус все отрицательные и безнравственные состояния. Таким образом, Новый Завет можно определить, как источник Христианской этики, определяющий способ жизни подобающий Христианам. Евангелист Матфей пишет: «Так всякое дерево доброе приносит и плоды добрые, а худое дерево приносит и плоды худые» (Матф. 7,17). Так сказано в Нагорной Проповеди Господа Иисуса Христа. Значит, качество плодов зависит полностью от дерева, на котором они растут. Отсюда следует, что для полного нравственного изменения человека необходимо изменение его внутреннего мира и только тогда внешнее - плоды будут хорошими. Только тогда изменится человек и его поведение, и цель жизни будет совершенно иная, спасительная и Богоугодная. Если говорить о человеке в целом то можно его охарактеризовать как существо большое и маленькое, слабое и сильное. Это есть индивидуум, упавший с высоты и который без помощи Бога не сможет подняться на ноги сам. Человек постоянно будет бороться с Богом, и идти с ним вразрез пока он не осознает всю погибель этого и не вернётся обратно к Нему через Благодать Господа Иисуса Христа. Такой возрождённый человек, как дикое дерево получившее прививку может приносить добрые плоды. В этом заключается истина Христианской этики. Святой Апостол пишет: «Итак, кто во Христе, тот новая тварь; древнее прошло, теперь все новое» (2 Кор. 5,17). Апостол указывает Христианам путь, что только через покаяние и обновление Духом Святым можно получить возрождение к новой жизни, новую жизнь во Христе Иисусе Господе нашем. В истории Церкви множество тех Христиан, которые пришли в совершенство через покаяние и обновление Духом Святым и из худого дерева преобразились в доброе дерево. Святой Апостол Павел пишет: «Верно, и всякого принятия достойно слово, что Христос Иисус пришел в мир спасти грешников, из которых я первый» (1 Тим. 1,15). Множество Святых пришли к обновлению и перерождению именно как Апостол Павел, через покаяние, осознав в первую очередь свою греховность. Прочитав житие любого Святого можно увидеть в нём именно перерождение и обновление человека ставшего Святым сквозь призму Нового Завета. Христианская этика - это этика человека, возрождённого к новой жизни, перешедшего "из смерти в жизнь". Именно в Новом Завете, по мнению многих Святых и Богословов в Нагорной проповеди Господа Иисуса Христа дана полнота этического учения для Христианина. В этой проповеди мы слышим совершенную любовь, добро и справедливость, милость и чистота сердца, сердечный призыв нищих духом к Царству Небесному. Прошло много веков, но и по сей день Нагорная проповедь не утрачивает своей актуальности. По мнению Евангелиста Луки (6,13-20) Нагорная Проповедь Христа была произнесена сразу после избрания двенадцати Апостолов. Господь Иисус Христос дал учение Апостолом через эту Нагорную Проповедь. Многие Богословы сходятся во мнении, что Нагорная Проповедь  есть Краткое изложение учения самого Господа Иисуса Христа.  «И хотя Нагорная проповедь не содержит в себе полного и систематического изложения учения Христова, тем не менее, она является наивысшим выражением воли Божией, самой благословенной проповедью всех времён и народов. Её основной смысл заключается в том, что любовь к Богу и ближнему, внутренняя свобода и чистота сердца - это те духовные качества Христианина, к достижению которых он, прежде всего, должен стремиться»[80].

Вывод:  Мы изучили в работе Шопенгауэра «Мир как воля и представление» его мнение об отношении своей пессимистической философии к Христианству. На основании Святого Писания и высказываний Святых Отцов определили значение книги  Нового Завета для  Христианства. Определили книгу Новый Завет, как  главный источник Христианской этики и путеводитель Христиан. В пункте 2.2 мы уже поверхностно определили несоответствие пессимистической философии Шопенгауэра и Христианской этики. В этом параграфе 3.3 мы рассматривали этот вопрос несоответствия более углублённо и на этом основании сделаем дополнительный и более углублённый вывод в этом направлении.  Шопенгауэр настойчиво пытается доказать читателю, что его глубокий пессимизм и Христианская вера имеют внутренние сходные черты.  Для полного доказательства этого он даже приводит примеры Священного Писания и цитаты Святых Апостолов. В частности им предлагаются выдержки из Евангелистов Матфея, Марка, Луки. Он говорит о том, что Христианство так же как и он сам проповедует наряду с любовью покорность судьбе, отторжение собственной воли, принять нищету и так далее. Все эти доводы им приводятся для полного тождества его философии с принципом отрицания воли к жизни. Он именно пытается доказать, что в Христианстве так же как и у него цель отрицания воли к жизни. По его мнению, брак в Христианстве является просто компромиссом с греховной природой человека. Брак есть уступка для маломощных людей, которые не имеют сил достигать высшего уровня аскетизма. Шопенгауэр подробно старается разобрать Новый Завет и присоединить его к своей философии. Нагорная проповедь Христа, по его мнению, есть прямое наставление к добровольной нищете и цель этого отрицание воли к жизни. Кроме всего прочего для доказательства Шопенгауэр манипулирует и другими религиями. Пример это Буддизм. Для конкретного присоединения своей философии ему ну просто очень сильно хочется доказать существование в Христианстве отрицание воли к жизни. Шопенгауэр говорит: «Это отрицание воли к жизни требует именно того, что в Евангелии называется отрицанием себя самого и взятием креста». И указываются места из Святого Евангелия (Мф.16,24,25; Марк 8,34,35; Лука 9,23. 24; 14, 26, 27,33). Постоянно находя в Новом Завете подтверждения своего пессимистического учения об отрицании воли к жизни, Шопенгауэр называет дух Нового Завета пессимистическим и утверждает, что этика Христианства заключает дух отрицания воли к жизни. На самом деле манипуляции Шопенгауэра очень легко опровергаемы многими примерами из жизни Святых Христиан. Например: Мученики радостно переносили страдания и охотно оставляли земную жизнь не вследствие уничтожения их воли к жизни по  принципу индивидуальности, но вследствие пламенного влечения к соединению с Христом и к жизни небесной. У Святых мучеников было сильнейшее стремление к жизни, но только к жизни небесной  и больше света и простора для духа. То же самое можно сказать и про аскетов, что они оставили земные блага и попечение только для того, что бы в тишине созерцать Господа Бога и думать в тишине о будущей вечной жизни, но никак ни об отречении воли к жизни, которое предлагает Шопенгауэр. Мученики и аскеты были пламенными борцами за стремление к жизни вечной по принципу индивидуальности. Шопенгауэр даже не может толком ответить на вопрос, для чего человек живёт и его предназначение.  Христианство в полной мере отвечает на этот сложный вопрос. Надо непрестанно прославлять имя Божие. И это доказано словами Священного Писания: «Ибо вы куплены дорогою ценою. Посему прославляйте Бога и в телах ваших и в душах ваших, которые суть Божии» (1 Кор. 6,20). Любой человек, обратившись к Священному Писанию, может уразуметь в нём источник нравственности. Всё Христианское учение о нравственности основано на откровении Слова Божия. Всё оно имеет центром Божественную Личность Господа Иисуса Христа. Весь свой путь и всё своё учение Господь даровал Христианам через Евангелистов в Новом Завете. В Новом Завете Христиане видят образец Нравственного совершенства в Образе Богочеловека. Господь Иисус Христос дал своё учение для многих поколений и сам явился живым примером этого учения и его исполнителем. Таким образом, Новый Завет можно определить, как источник Христианской этики, определяющий способ жизни подобающий Христианам. Христианская этика - это этика человека, возрождённого к новой жизни, перешедшего "из смерти в жизнь". Именно в Новом Завете, по мнению многих Святых и Богословов в Нагорной проповеди Господа Иисуса Христа дана полнота этического учения для Христианина. В конечном итоге мы можем сказать, что при сравнении чётко прослеживается несостоятельность присоединения философии Шопенгауэра к духу Христианства и его законам. Непонимание Шопенгауэром или нехотение понять Христианство совершается полное искажение глубины законов Нового Завета и присоединение всего этого к своей пессимистической философии. Вот именно в этом месте кроется глубочайшая опасность для тех людей, которых мы указывали в разделе актуальность в самом начале нашей работы. Мы писали в самом начале работы: «исключить  некоторый процент попадания заблудившихся в жизни людей в сети Шопенгауэровского пессимизма, и отсюда, как следствие их духовной погибели  или ухода  из жизни  мы тоже не можем». Философия Шопенгауэра в данном контексте вредна, опасна, несостоятельна, противоречива и отсюда как следствие лжива. По отношению к Христианству философия Шопенгауэра преступна. Совершаются умышленно или неумышленно выдёргивания отдельных моментов из Святых Писаний и присоединение этого уже в новом формате без присутствия имени Божия к своей пессимистической философии. А если сюда присоединить души людей, которые за этим стоят и будут обмануты, то это можно отнести к высшей точке преступлени

Заключение

Из всего  исследования философии Артура Шопенгауэра на основании его главной работы «Мир как воля и представление» мы хотим сделать некоторые выводы в виде кратких объяснений  на представленные нами тезисы.

1) На основании главной работы Шопенгауэра «Мир как воля и представление»  показали иррационализм и пессимизм философа, и его отношение к свободе и воле человека.

Философия Шопенгауэра имеет некоторую последовательность. Мировая воля является центром зла, её самоуничтожение полностью морально оправдано и необходимо. Уничтожение Мировой воли произойдёт с помощью людей. Для этого всего лишь надо отменить свободу людей для жизни самих себя. Философ разделяет мораль по критериям: страдания принимать покорно, аскетически настраивать себя, бескорыстно и солидарно вести себя с другими людьми, полная отмена эгоизма. При всём этом о Боге ни слова. Взращивается характерно красивый, морально воспитанный, полностью не верующий в Бога человек. Другими словами философ призывает к воспитанию и созиданию атеистической святости человека. Таким образом: человек строит  жизнь, соотнося её с заповедями Божиими и  не веря в Бога. Жить будет человек как верующий в Бога и исполняющий его заповеди, но на самом деле о Боге никакого представления у него не будет. Философ пессимист создаёт безбожно морально правильного человека.

2) На основании Священного Писания и цитат Святых Отцов показали роль свободы и воли в жизни человека.

Святые Отцы утверждают, что как Образ Божий, человек – существо личностное, стоящее перед Богом. Святой Иоанн Дамаскин говорит: «Если человек сотворен по Образу блаженного и пресущественного Божества, а Божество свободно и имеет волю по естеству, то и человек, как Образ Божества, свободен по естеству и имеет волю».  Святой Василий Великий говорит: «что человек есть тварь, получившая повеление стать Богом». Но это повеление, обращённое к человеческой свободе, не есть принуждение. Как существо личностное человек может принять, или отвергнуть волю Божию. Он остаётся личностью даже тогда, когда далеко уходит от Бога, даже тогда, когда становится по природе своей Ему не подобным: это означает, что образ Божий неразрушим в человеке. Человек также остаётся существом личностным, когда он исполняет волю Божию, когда соделывается, совершенно подобным Ему в своей природе, ибо, по Святому Григорию Богослову, который говорит: «сего человека, почтив свободою, чтобы добро принадлежало не меньше избирающему, чем и вложившему семена оного, Бог поставил в раю».         Таким образом, выбирает  человек  зло или добро, становится Богу подобным или неподобным, он свободно обладает своей природой. Человек   сотворён по образу и подобию Бога.

3) С точки зрения Православного Предания составили критику на философию Артура Шопенгауэра.

Шопенгауэр составил тождество основного характера Христианства с духом его пессимистической философии. Мы полагаем, что аскетические элементы Христианской религии радикально противоположны аскетическим основам, заключающимся в Шопенгауэровской философии. Общей и главнейшей основой Христианского аскетизма в Христианской религии служит   заповедь: «любите Бога паче всего». Любовь к Богу, получившая особенное напряжение и особенную пламенность, как мы видели в нашей работе при объяснении Христианского аскетизма, сама собой приводит к аскетическому образу жизни, создаёт его. За заповедью любви к Богу стоит и другая заповедь: «люби ближнего, как самого себя». Таким образом, Христианство заключает в себе два основных элемента:                                                                        а) Любовь к Богу приводит к аскетически – отшельнической жизни противоположной Шопенгауэровскому аскетизму.                                                 б) Другой элемент получивший силу в душе Христианина даёт стимул в самоотверженной деятельности для людей во исполнение заповеди любить ближнего.

Это есть два пути для спасения Христианина, и мы не видим в этих путях отрицания воли к жизни, а наоборот жажда к жизни вечной через любовь к Богу и любовь ближнему. В Шопенгауэровской философии напротив первоначальным мотивом и конечной целью имеет отрицание или погашение воли к жизни и через это совершенное уничтожение самой основы своего индивидуального существования. Его философия есть убийство в себе всей и всякой способности и охоты жить в форме принципа индивидуализма.

4) Основываясь на философии Шопенгауэра в его главном произведении «Мир как воля и представление», мы можем сделать вывод неправильного понимания Христианства. Из Христианства им взято только:  «Христианские ценности как ценности отрицания воли к жизни». Существует много примеров неправильного понимания Христианства. Но в случае с Шопенгауэром нельзя говорить даже о том, что он полностью Христианство не понял. В задачу Шопенгауэра и не входило понимание Христианства. Он просто использовал его для иллюстрации собственных схем, а всё то, что не соответствовало задачам иллюстрирования: «Христианские догматы, всё Христианское вероучение, догмат о сотворении человека (= о благословлении его на жизнь), догмат о воплощении Христа, о Спасении», Шопенгауэр просто взял  и выкинул. Так что здесь не приходится говорить даже об «искажении Христианства». Здесь вообще нет Христианства. Его здесь не было даже как некой первичной реальности, в результате неправильного взаимодействия с которой её исказили. Нет, просто Шопенгауэр выдернул из Христианства пару приглянувшихся ему листочков, а остальное отшвырнул…                                                                                       5) Исследовали подробно вопрос: Взгляд Шопенгауэра о раскаянии совести и вменении, об эгоизме и моральных следствиях, о сострадании и моральных следствиях и отношении Христианства к этому. Составили подробный анализ и сделали вывод: Сравнивая нравственные философские понятия Шопенгауэра и нравственные ориентиры Христианства, мы видим существенное отличие их друг от друга. Шопенгауэр отвергает все доказательства существования Бога. Все понятия нравственности, а именно: раскаяние совести, эгоизм, сострадание, любовь, милосердие, справедливость он строит без существования Бога. Отсюда все нравственные понятия несостоятельные, ограниченные, имеют противоречивость, понятия не имеют конкретной логической цепочки и полноценной окончательности. К примеру, по Шопенгауэру эгоистическим поступком называется вообще любой поступок. Роль нравственности в философской системе Шопенгауэра заключается в том, что «Ценность жизни заключается в том, что жизнь учит больше её не хотеть…». Глубоко пессимистическое понятие жизни, ограниченное, заставляющее человека умереть уже «заживо». Человек, изучивший нравственную сторону философию Шопенгауэра,  мыслит об ограниченности жизни, её несостоятельности, её ненужности, бессмысленности всех жизненных ориентиров. Опасность данной нравственности в философии Шопенгауэра может заключаться в совершенно диких выводах в форме самоубийства.  Жизнь никчёмна – зачем жить? В Христианстве наоборот все нравственные понятия тесно связаны с Богом и прямо противоположны  понятиям  нравственной философии Шопенгауэра. Достижение  Царства   Небесного  является основным поручением Христа для нашей жизни здесь.   Временную жизнь заменит вам бесконечное блаженство в Царстве небесной славы. Если положить жизнь свою ради ближнего есть высокая степень добродетели, то пожертвовать ею ради Христа есть мученический подвиг, который будет увенчан Самим Господом.

6) Подробно разобрали вопрос: Взгляд Шопенгауэра на самоубийство, аскетизм Шопенгауэра как отрицание воли к жизни. Смысл  жизни и назначение человека в Христианстве. Сделали вывод: Человек Шопенгауэра имеет строго эгоистическую природу, он выбирает и расчётливо старается использовать определённый инструмент для ухода только «от моих страданий».  Его вокруг ничего больше не интересует, у него нет родных и близких, нет детей, нет жены, нет страны, у него нет ничего вообще кроме собственного «я».  В противовес аскетизму Шопенгауэра определили смысл и назначение человека в Христианстве с точки зрения Закона Божьего. Мы предлагаем этот путь для людей, как спасительный для души. Бог сотворил людей по образу и подобию Своему и дал им разум, свободную волю и бессмертную душу для познания Бога и уподобления ему. Любому человеку для выполнения своей миссии на земле и получения вечной жизни необходимо:

а) Познать истинного Бога и веровать в Него.                                                                    б) Жить по выбранной вере, любить Бога, любить людей, творить добрые дела.                                                                                                                                У Апостола Павла говорится, что «без веры угодить Богу невозможно» (Евр. 11, 6).  Основная направляющая книга Христианина есть Святое Евангелие.  В Святом Евангелии содержится полное учение о смысле жизни человека пришедшего к Христианской вере. В Евангелии от Иоанна говорится: «Иисус сказал ей: Я есмь воскресение и жизнь; верущий в Меня, если и умрет, оживет. И всякий, живущий и верующий в Меня, не умрет вовек» (Ин.11:25).  Вхождение это начинается ещё на земле. Церковь, как творение Божие, есть предъизображение и начало вечной жизни. Новая жизнь уже на земле становится действительностью через веру в Того, Кто есть путь и истина и жизнь (Ин.14:6). Свидетельством этого является жизнь Святых.  Но даже тот, кто не поднялся на ступень Святости,  лишь проходит свой духовный путь честно и ответственно, постепенно обретает внутренний мир и знает, в чём смысл его жизни.

7) Подробно разобрали вопрос: Мнение Шопенгауэра об отношении своей пессимистической философии к Христианству и Новый Завет, как источник, Христианской этики определяющий способ жизни подобающий Христианам. Проанализировав и сравнив философию Шопенгауэра с Христианством, сделали вывод: В конечном итоге мы можем сказать, что при сравнении чётко прослеживается несостоятельность присоединения философии Шопенгауэра к духу Христианства и его законам. Непонимание Шопенгауэром или нехотение понять Христианство совершается полное искажение глубины законов Нового Завета и присоединение всего этого к своей пессимистической философии. Вот именно в этом месте кроется глубочайшая опасность для тех людей, которых мы указывали в разделе актуальность в самом начале нашей работы. Мы писали в самом начале работы: «исключить  некоторый процент попадания заблудившихся в жизни людей в сети Шопенгауэровского пессимизма, и отсюда, как следствие их духовной погибели  или ухода  из жизни  мы тоже не можем». Философия Шопенгауэра в данном контексте вредна, опасна, несостоятельна, противоречива и отсюда как следствие лжива. По отношению к Христианству философия Шопенгауэра преступна. Совершаются умышленно или неумышленно выдёргивания отдельных моментов из Святых Писаний и присоединение этого уже в новом формате без присутствия имени Божия к своей пессимистической философии. А если сюда присоединить души людей, которые за этим стоят и будут обмануты, то это можно отнести к высшей точке преступления.

8) В начале нашей исследовательской работы мы говорим о том, что в современном мире множество проблем и люди сталкиваются с ними и пытаются найти ответы на интересующие их вопросы. Люди ищут способы преодоления жизненных трудностей,  обращаясь за помощью к различным направлениям вероисповедания, культуры и философии. В современном мире многие восхищаются философией Шопенгауэра, считая её настоящим спасением для достижения цели выживания в современном мире. Может  и можно оправдать его философию с точки зрения неверующего человека. На самом деле явно видно, что философия Шопенгауэра антирелигиозна, вредна для большого количества людей своим атеистическим аскетизмом, воспитывает эгоистического  атеистического аскета одиночку, который движется в совершенно противоположном направлении  религии Христианства, которое основывается на непререкаемых догматах о спасении человека. Мы считаем людей, принявших философию Артура Шопенгауэра попавшими в беду, а нашу работу лекарством для излечения болезни «любовь к философии Артура Шопенгауэра».

          Библиографический список

I. Книги и статьи

Библия Ветхого и Нового Завета.

1. Антология мировой философии. Ин-т философии. Философское наследие. Мысль. 1969-1972.
2. Амвросий Медиоланский (миниатюрное издание): — Москва, АлМи, 2008 г.- 112с.
3. Афанасий Великий (миниатюрное издание): — Москва, АлМи, 2008 г.- 176с.
4. Василий Великий (миниатюрное издание): — Санкт-Петербург, АлМи, 2007 г.- 240с.
5. Где Бог, когда я страдаю?: Филип Янси — Санкт-Петербург, Триада, 2009 г.- 336с.
6. Григорий Богослов (миниатюрное издание): — Москва, АлМи, 2007 г.- 176с.
7. Григорий Нисский (миниатюрное издание): — Москва, АлМи, 2008 г.- 176с.
8. Духовно-подвижнические слова Святого Исаака Сирина. Москва 1854 год, стр. 181, 259, 410.
9. Евсевий Кесарийский  (миниатюрное издание): — Москва, АлМи, 2007 г.- 160с.
10. Житие Святого Иоанна Лествичника.
11. Иоанн Златоуст (миниатюрное издание): — Москва, АлМи, 2009 г.- 240с.
12. Падшие ангелы и истоки зла. Почему Отцы Церкви запретили Книгу Еноха и её Потрясающие Откровения: Элизабет Клер Профет — Санкт-Петербург, Диля, 2007 г.- 480с.
13. Преподобного Иоанна, игумена Синайской горы Лествица. Москва 1857 год, стр. 365-370.

 

14. Пространство, время и воплощение: Томас Торранс — Санкт-Петербург, ББИ, 2010 г.- 186с.
15. Сила звёзд или промысел Божий? Православная Церковь и наука об астрологии: — Москва, Артос-Медиа, 2009 г.- 64с.
16. Чанышев А.А. Человек и мир в философии А. Шопенгауэра; Фрагмент работы А. Шопенгауэра "Мир как воля и представление. " - М.: Знание, 1990.
17. Читаем Евангелие. Православный календарь 2011. Священное Писание в Богослужебном круге Православной Церкви: — Москва, Русский Хронографъ, 2010 г.- 432с.
18. Шопенгауэр А. Мир как воля и представление / Артур Шопенгауер // Собрание сочинений в пяти томах / пер. Ю. И. Айхенвальда под ред. Ю. Н. Попова; прим. А. Л. Чанышева. – М.: Московский клуб, 1992. – Т. 1.
19. Шопенгауэр  А. Мир как воля и представление./ Пер. с нем. Ю. И. Айхенвальд. – Минск: Харвест, 2011.- 848с.
20. Шопенгауэр А. Две основные проблемы этики./ Пер. с нем. Ю. И. Айхенвальд.- АСТ; Минск: Харвест, 2005 год.- 511с.

II. Материалы сети Интернет

21. http://mir-prekrasen.net/referat/4021-artur-shopengauer.html

 

22. http://www.referats.net/pages/referats/rkr/Detailed/11853.html

 

23. http://www.gumer.info/bogoslov_Buks/Philos/FilosPers/111.php

 

24. http://filosbank.narod.ru/Fails/Filosofi/Htm/Shopengauer.htm

 

25. http://koncheev.narod.ru/sh_4x_root.htm

 

26. http://ru.wikipedia.org/

 

27. http://cpsy.ru/cit1405.htm

 

28. http://stafka.ru/epistol/shopen.html

29. http://www.vevivi.ru/best/Filosofiya-Vselenskogo-pessimizma-Artura-SHopengauyera-ref77526.html

 

30. http://azbyka.ru/dictionary/17/svoboda-all.shtml

 

31. http://azbyka.ru/tserkov/duhovnaya_zhizn/osnovy/pravoslavnaya_entsiklopedi

 

32. http://krotov.info/acts/05/antolog/dobr_01.html

 

33. http://www.zavet.ru/kalendar/ludi/lestvichnik.htm

 

34. http://www.idrp.ru/zhitiya-svyatih-lib1537

 

35. http://iph.ras.ru/page49398560.htm

 

36. http://koncheev.narod.ru/shop_2pr.htm#oe3

 

37. http://koncheev.narod.ru/shop_2pr.htm#pr1

 

38. http://koncheev.narod.ru/shop_2pr.htm#ai14

 

39. http://koncheev.narod. ru/shop_2pr.htm#d17

 

40. http://azbyka.ru/dictionary/13/platon_nravstvennoe_bogoslovie_79-all.shtml

 

41. http://azbyka.ru/dictionary/08/zakon_bozhiy_220-all.shtml

 

42. http://do.gendocs.ru/docs/index-100288.html?page=5                             

---